Прижимаясь к его груди, я каждый раз попадала в детство, когда забиралась к нему на колени по вечерам, вымаливая сказку. Только рядом с ним мне было тепло, только с ним я чувствовала себя любимой. Тогда.
-Янина... Моя Янина... - шептал он, а колючая борода приятно впивалась в кожу головы.
-Твоя. Пап, я всегда буду рядом. Я же твоя дочь. Никогда не уйду, не предам, ты только позволь мне немного расправить крылья? Хоть немного вдохнуть свободы. Ну, очень хотса....
-Хотся ей, видите ли... - он быстро прошелся пальцами по ребрам, заставляя меня расхохотаться от щекотки.
-Ну, па-а-а-ап!
-Ладно. Будет тебе квартира. – Отпустил взгляд и пошел вниз.
***
Собрала вещи, хотя слабо понимала, зачем мне все эти старые тряпки. Это было только поводом, чтобы приехать к отцу. Но, тем не менее, запихнула первые попавшиеся вещи в чемодан. Окинула взглядом комнату, попрощавшись с малиновым диваном, вышла. Мне больше это было не нужно. Ушла, плотно закрыв калитку в прошлое.
-Пап! Ты опять уезжаешь? – сбежала с лестницы, подтолкнув ногой чемодан к выходу. В коридоре было чисто, видимо тетя Маша уже прибралась. Надо будет извиниться.
-Яна Викторовна! От Вас слишком много шума! – знакомый шутливый голос заставил застыть в пороге.
-Папа! Зачем ты его впускаешь? – взвизгнула.
Лазарев стоял у плиты и тырил горячие оладушки прямо со сковороды. Тетя Маня ворчала, но по рукам не била, прощая переросшему детине шалости. Верзила подкидывал горячее лакомство высоко в воздух и ловил ртом, практически мгновенно проглатывая.
– Мне! Это для меня! Моё! – бросила в самодовольного индюка журналом, валявшимся на стеклянном столике.
-Твои в лесу шишки! Или сопельки под носом...– Лазарь вытянул руку, схватив меня за локоть так, чтобы удерживать подальше от плиты. – Я с самого утра ничего не ел. Да, Олег? Или ел?
От одного только его имени меня бросило в жар. По спине покатились предательские капли пота, а перед глазами стали всплывать картинки сегодняшнего утра. Готова поклясться, что ощутила приятное покалывание его щетины, быстрые касания и обжигающее дыхание. Ноги обмякли, я даже покачнулась, но Лазарь сжал пальцы, удерживая меня.
-Клоуны. – Олег сидел на высоком стуле, сложив руки на кухонном острове. Смотрел на меня, не пытаясь даже отвести взгляд. Чуть наклонил голову и прищурился, пытаясь оценить мое выражение лица. Затем бросил быстрый взгляд на отца и хмыкнул, дернув уголком губ.
-Э! – мне больше не были интересны ни оладьи, ни наглый Лазарев. – Поаккуратней со словами!
-Дети... - отец снял очки и взглянул на нас с Сережей, но убедившись, что мы не собираемся сражаться за ароматную выпечку на ножах, снова вернулся к каким-то документам. –Ну? Пока мы тут ни о чем не говорим, давай, расскажи папке про свою работу. Где ты опять встретила этого своего Марата?
-Хм... Работа? Очень интересно! С твоим-то умением находить себе приключения, я бы посоветовал тебе не выходить из дому. Да, Виктор Викторович? – Олег закурил, передвинувшись ближе к окну. – И чем же Вы, Янина Викторовна, решили себе на хлеб зарабатывать?
-В реабилитационный детский центр нужен психолог. Буду разговаривать с детьми, читать книжки и стараться сделать так, чтобы им снова хотелось смеяться.
-Благородно... - Олег выбросил сухую фразу и отвернулся, разглядывая в морозное окно задний двор. Лицо было, как чистый лист. Не выражало ни единой эмоции.
-Ну? А Марата ты, где встретила?- не унимался отец. Он даже не поднимал глаз, всецело погрузившись в отчет.
-Так в универе и встретила. – Не понимала почему, но голос пропал. Села на стул рядом с отцом, откинувшись на спинку, чтобы был виден профиль Олега. Желваки вибрировали, словно кто-то пытался сдержать их свободное яростное движение.
-Это тот самый? – обычно молчаливая тетя Маня возмущенно брякнула тарелкой. Она развернулась и, быстро обтерев руки о белоснежный передник, подошла ко мне. Лазарев не мог не воспользоваться ее отлучкой, закидывая в рот охапки румяных оладий. – Тот самый, кто пробирался к тебе в спальню в одиннадцатом классе?
-Черт! – Серега подавился, начав кашлять, разбрасывая крошки по всей кухне.
-Зараза! – тетя Маша, нежно любившая обжору, схватила полотенце и звонко огрела его по коротко стриженой голове. Лазарев прожевал то, что пытался спрятать за щеками и теперь заходился громким смехом.
- Ну, вы тоже нашли, что вспомнить. Хватит. – бросила в развеселившегося придурка скомканной салфеткой, хотя первой мыслью было запустить металлическим тостером.