-Предельно! – Янка подпрыгнула от его крика и бросилась в дом.
Я закурил очередную сигарету просто, чтобы не смотреть ей вслед.
-Стоять! - взревел Моисей, отбросив бутылку. Та со звоном разбилась о каменные ступени. Янка замерла, вжав голову в плечи.
-Что, папа?
-Я завтра уезжаю во Владивосток. – Моисей сделал шаг ко мне. – Присмотри за Янкой?
-Что? Почему я? Она больше и на шаг не подойдет к моей квартире! – я кивнул в сторону заваленного барахлом газона.
-Что? Я не маленькая! Мне не нужны надсмотрщики, хватит и охраны!
-Янина! – зашипел Моисей.
-Янина? – я не смог удержаться, чтобы не усмехнуться. - Значит, Янина?
-Не называй меня так!- заноза так быстро затопала ногой, что расстегнутая рубашка распахнулась, оголяя грудь в красном кружеве.
-Что и в паспорте так написано?
-Папа! Скажи, чтобы он заткнулся!
-Яна!
-Моисей, почему я? Попроси Лазаря!
-Он летит со мной!
-Значит, Буба. – не сдавался я.
-Все, что мне нужно: чтобы Янка отчитывалась перед тобой три раза в день. Утром, днем и вечером.
-Днем и вечером. – На автомате возразил я.
-Э! А вы меня не хотите спросить?
-Нет! – рявкнул Моисей, осадив снова зарумянившуюся девушку. – Тебе сложно написать смс?
-Нет. – Пробурчала она и сложила руки на груди, наблюдая за мной исподлобья.
-А тебе сложно прочесть несколько строк?
-Нет, но ты мог бы найти кого-нибудь другого.
-Значит, ты ему доверяешь? – внезапно Яна растянулась в самой широкой улыбке. На щеках проявились довольно глубокие ямочки, а глаза заблестели, но как-то не по-доброму. Вернее, как-то загадочно.
-Пока не было повода, чтобы усомниться. – Моисея глубоко вдохнул перед тем, как ответить, словно набирался спокойствия.
-Отлично! – Яна развернулась и медленно пошла к дому. – Я буду писать тебе, злюка!
-Б*ять! Моисей? - зашипел я, как только она скрылась.
-Скала, хватит! С меня сегодня хватит истерик. Ты все равно будешь всю неделю с парнями на тренировочной базе. Тебе же несложно читать сообщения? А по вечерам тебе будут звонить с поста охраны, чтобы доложить, что дочь вернулась.
-Моисей...
-Хватит, Олег! – голос старика изменился. Появилась натянутость. Его лицо напряглось, отчего морщины стали глубже. - Я очень редко прошу. Поверь.
-Ладно! Это все, что ты хотел сказать?
-Нет! Выпьешь?
-За рулем.
-Тогда идем на веранду, поговорим.
Мы вошли в дом. По темным коридорам гулял сквозняк. Первый этаж был сдержанным, даже сухим. Контрастные цвета, резкие линии. Никакого намека на уют. Широкие коридоры перетекали друг друга, отражаясь в огромных зеркалах, словно в лабиринте. Дом словно был пуст. Только наши шаги отдавались тихим эхом в темноте.
-Не люблю этот дом за эти бездушные коридоры! - Моисей толкнул высокие двустворчатые двери. - Тут теплее! И тише!
В гостиной потрескивал камин, наполняя комнату ощущением уюта. Как контрастно, по сравнению с ледяными серыми коридорами. Моисей закрыл двери и махнул в сторону пары английских кресел у самого камина. Несмотря на то, что на улице еще было светло, плотные портьеры были задернуты, отсекая солнечный свет почти полностью. Огромная комната освещалась только настенными бра, но основным освещением служил огонь. Его игривые языки пламени роняли тени на светлые стены.
-Я в темноте лучше думаю. – старик словно прочел мои мысли. Он скинул пиджак и распахнул огромные двери на террасу. По вечернему прохладный воздух ворвался в комнату.
-Говори. Не тяни. - Я сел в кресло, с интересом наблюдая за стариком.
-Я не могу спать. Постоянно, кажется, что как только засну, получу пулю в лоб. И страшна не смерть. Я ее не боюсь, потому что пожил. Познал и радость, и горе. А страшно за Янку. Я, как загнанный зверь. Думаю, может отправить ее заграницу? Спрятать в каком-нибудь небольшом графстве? Но понимаю, что там она будет еще уязвимей. – Моисей сел в кресло напротив и закурил сигару. Густые, почти молочные клубы вяло, по-старчески поползли к потолку. Старик смотрел на огонь, почти не моргая. Он вытянул ноги, сбросил руки на подлокотники и закрыл глаза.