— Убьем! – радостно вопили девушки, стуча кружками с разбавленным вином о деревянный стол, видевший сотни и сотни посетителей, а Нед сидел, молчал, и на душе у него было так гадко, как будто туда нагадил табун лошадей – многие из этих красоток не переживут сегодняшней ночи. В этом Нед бы совершенно уверен. С Ширдуан шутки плохи – это он знал как никто другой. Потому радость охранниц вызывала лишь горечь и сожаление – девчонки, девчонки – что с вами будет?!
Он лег спать даже не снимая сапог. Мечи рядом, на постели, уже вынутые из ножен. Охранницы расположились в комнате на тюфяках, как и хотели. Одетые, в полном боевом вооружении. Дверь заперта на засов, окна на крючках – проникнуть незаметно трудно, почти невозможно. Нед заранее обкастовал комнаты, где жили его спутники – каждый, кто переступит порог комнаты, станет видимым. Впрочем – коридор обкастовал тоже. Времени это заняло около часа, но дело того стоило. Незаметно подобраться невозможно.
Вообще – Нед решил взять за правило обкастовывать все помещения, где он находится, чтобы своевременно выявлять всех Ширдуан, прокравшихся туда под прикрытием заклинания невидимости. Так спокойнее. Пусть даже это и нудно. Пока Нед находится в состоянии войны с южным испасом – никакие усилия по обеспечению безопасности не бесполезны.
В комнате тихо. Сопят девчонки, нагулявшиеся за день – тихо сопят, как мышки. Когда Нед шевельнулся, их руки дернулись и схватились за рукояти мечей – чутко спят, настороже. Это хорошо. Это дает шанс на успех. Может стоило собрать всех в одну комнату? Зря он разделил группу на две части? Но ведь в первую очередь полезут к нему. То, что полезут – несомненно. Весь опыт старого демонолога, весь опыт самого Неда, побывавшего во множестве передряг говорил о том, что они ДОЛЖНЫ полезть. Время настало.
Через два часа после того, как Нед настроился на ожидание, он задремал. Ему снова снилась Санда – она грустно смотрела на него издалека, и ее лицо почему‑то было грязным, как если бы девушка упала в грязную лужу. По лицу черные разводья – она вытирала его руками, но лицо становилась все чернее и чернее. Волосы превратились в паклю, и с них сыпалась земля. Санда попыталась что‑то сказать, но из ее рта тоже посыпалась земля, затем начали падать камешки и она помотала головой – мол – не могу говорить!
Образ Санды стал таять, терять свои очертания и на ее месте внезапно проявилась Амела. Она молча смотрела на Неда, потом улыбнулась – лукаво, смешливо и послала ему воздушный поцелуй. Затем погладила себя по груди благодарным жестом и Нед понял – ей стало лучше, она показывает, что знает – рану Нед залечил.
Нед шагнул к ней, протянул руку и ласково коснулся волос девушки. Наклонился к ее губам… она вдруг с силой оттолкнула его от себя и указала рукой куда‑то назад, сделав страшное лицо. Ее губы беззвучно выкрикнули: «Проснись! Проснись!» Нед прочитал это – Юрагора когда‑то учили разбирать речь людей на расстоянии по губам. Пожав плечами, Нед встряхнул головой, и… очнулся.
В горле першило от сладкого запаха, как будто кто‑то курил мазис или что‑то подобное. Почти неуловимый запах – запах сна, запах смерти.
Нед знал этот запах – специальный состав, который шатрии вдували в закрытое помещение, чтобы усыпить жертву, чтобы лишить ее воли.
Поморщившись, Нед осторожно встал с постели, не скрипнув ни одной половицей и подошел к двери, за которой стояли люди. Он чувствовал их напряжение, страх, предвкушение, желание убить и не быть убитыми. Их было человек десять, не меньше.
На своих телохранительниц Нед рассчитывать не мог – они спали беспробудным сном, после которого будет болеть голова и появится невероятный аппетит – побочное действие стронга – смеси различных наркотиков и пыльцы дерева из глубины джунглей на юге материка. Харалд и остальные вероятно тоже спали.
Нед знал, как это делается – тонкая, очень тонкая трубочка просовывается в щель между косяком и дверью, или в щель окна, или… в общем – туда, куда можно просунуть. А если просунуть нельзя – сверлится тоненькое отверстие в стене, или в двери – везде, где только можно. А потом специальной грушей ласковый, сладкий дымок накачивается в помещение. Его почти не ощущаешь, запах его настолько тонок, что лишь тогда, когда концентрация отравляющего дыма становится настолько велика, что сшибает с ног даже быка, ты чувствуешь першение в горле – но уже поздно.
Возможно, они просверлили пол и закачивали дым откуда‑то издалека, потому что Нед до того не чувствовал приближения неприятеля через излучаемые ими эмоции.