- Ах, вот как? - прошипела она тихо, - ну, погодите у меня.
Королева резко развернулась и шагнула по направлению к парочке. Ромейн попыталась остановить ее, понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет.
- Ваше величество, не лучше ли...
Оливетт отбросила ее руку от себя и отрезала:
- Не вмешивайся в это дело, Роми.
Больше никаких попыток девушка не предпринимала.
Хорошенькая блондинка склонилась в поклоне перед королевой, которая смерила ее уничтожающим взглядом и подняла глаза на Филиппа. Тот слегка поклонился и приподнял брови в ожидании.
- Что вы творите? - воинственно осведомилась Оливетт, - что это значит? Филипп, я вас спрашиваю!
- Это значит, ваше величество, что сегодня прекрасная погода, вот мы и решили немного прогуляться. По-моему, это очевидно.
- "Мы"? Кто это "мы"? Вы включаете в это понятие ее? - королева презрительным жестом указала на блондинку, которая ничего не понимала и оттого была испугана, - вот эту пустоголовую потаскушку?
- Именно так, - подтвердил принц, закусив губу.
Ему очень хотелось рассмеяться.
- Вот как, значит, вы проводите свое время, - ядовито заметила Оливетт, - и какая же замечательная у вас компания. Просто потрясающе. Я была лучшего мнения о вашем вкусе, Филипп.
- И чем же вас не устраивает мой вкус, ваше величество?
- Всем, - отрезала Оливетт, - подумать только, опуститься до такого! Заводить шашни с этой низкопробной особой! Должно быть, вам пришлось занимать очередь. Там много желающих, а она никому не отказывает.
Блондиночка бледнела и тряслась, Ромейн хмурилась и поглядывала на нее с сочувствием. Один Филипп чувствовал себя прекрасно и был в боевой форме.
- Лично меня она устраивает. Что такое, ваше величество? С каких это пор вы начали заботиться о моей нравственности?
- С каких... Да как вы смеете? - задохнулась от возмущения королева, - вы... вы - негодяй! Вот, значит, кого вы себе выбрали! Кого угодно, лишь бы не... Да я просто ненавижу вас!
- Пойдем отсюда, - Филипп взял дрожащую блондинку за руку, - мне это уже надоело.
- Никуда вы не пойдете! - Оливетт метнулась вперед и вцепилась ему в предплечье, - оставьте ее, я вам говорю! Оставьте, слышите?
Принц собрался, было, разжать ее пальцы, но тут случайно поднял глаза и увидел то, к чему был совершенно не готов. Он застыл и потерял дар речи, зрачки его расширились и в них появился ужас.
Оливетт обернулась, вскрикнула и потеряла сознание.
Ромейн пару раз моргнула, глядя на распростершееся бесчувственное тело королевы у ног Филиппа, потом повернула голову и тут же поняла, что произошло.
В нескольких шагах от нее стоял король Эдуард, сложив руки на груди. В глаза ему было лучше не заглядывать, если б взгляды могли убивать, все четверо скончались бы на месте. Блондиночка ойкнула и тут же спряталась за спину принца, стоявшего как изваяние.
Ромейн склонилась в поклоне, хотя думала почему-то, что никто в сложившейся ситуации не обратит на это внимания. Она могла кланяться, могла вообще ничего не делать, могла стоять на голове - ничего не изменилось бы. На нее никто не смотрел.
- Так, - разлепил плотно сжатые губы король, - теперь мне все ясно. Ты, - он указал на Филиппа, - с сегодняшнего дня чтобы я тебя больше не видел. Прочь с глаз моих.
Принц отступил назад, потом взял себя в руки и хрипло спросил:
- Вы хотите обвинить в этом меня, ваше величество?
- Не имеет значения, виноват ты или нет. Чтобы ноги твоей не было в моем замке. Ты знаешь, куда тебе идти.
Помедлив, Филипп кивнул головой и быстро ушел. Блондиночка попятилась, развернулась и помчалась вперед, не разбирая дороги. Король проводил ее презрительным взглядом и повысив голос, крикнул:
- Эй, ко мне!
На его зов сбежались слуги, столь скоро, словно находились в кустах или за деревьями.
- Моей жене стало дурно. Отнесите ее в покои. И живо.
Ромейн хотела, было, направиться за ними, но сухой голос короля велел ей остановиться.
- Так, ты кто?
Девушка повернулась и снова поклонилась:
- Я наперсница королевы, ваше величество.
- И помощница в ее шашнях, не так ли? Сколько раз они встречались?
- Прошу прощения, ваше величество, но я не могу ответить на этот вопрос.
Ромейн покрепче стиснула зубы. Все, сейчас ее выгонят вон. Или еще хуже. Что может быть луже? Она на мгновение представила дворцовую площадь и помост, и ей стало нехорошо.
Король пару минут разглядывал ее так, словно видел впервые, а потом вдруг усмехнулся: