— У нас высокие рейтинги, и мы можем позволить себе попробовать, — сказал Линдер Фрэнку.
— Хорошо. — Фрэнк ощущал себя всемогущим после недавней идентификации «Элли-Боя» Персико. — Я точно смогу показать вам, как выглядит Лист. Но поймаете ли вы его, это другая история.
Процент успеха с беглыми преступниками у Фрэнка был высоким — двое из трех, и ему не терпелось заполучить еще одного. То обстоятельство, что преступник требовался «СРА», означало, что федеральные маршалы напрямую задействованы не будут. Но он был уверен, что будет работать в контакте с ними или с ФБР. Еще его привлекала перспектива очередной быстрой идентификации, что у него, похоже, получалось чаще с беглыми преступниками, чем с жертвами убийц.
— Что у вас имеется на Листа? — спросил Фрэнк Линдера. — Дайте мне все, что у вас есть. Фотографии, психологический портрет — все, что угодно.
Линдер замялся:
— Ну… несколько старых снимков и газетных статей. Психологического портрета нет.
Фотографии Листа все были сняты анфас, ни одного вида сбоку.
— Буду работать с тем, что есть, — вздохнул Фрэнк и взглянул на Линдера из-под бровей. — Люблю, когда мне бросают вызов.
В ноябре 1971 года в Уэстфилде, штат Нью-Джерси, Джон Лист убил жену, троих детей подросткового возраста — дочь и двух сыновей — и свою восьмидесятипятилетнюю мать. Соседи решили, что семья отправилась в отпуск, так как не видели, чтобы кто-нибудь входил или выходил из викторианского, в восемнадцать комнат, дома, где постоянно горел свет. Впрочем, спустя месяц лампочки стали перегорать.
Когда пришли полицейские, чтобы посмотреть, в чем дело, они влезли через незапертое окно и обнаружили жену и детей Листа, уложенных на спальных мешках в большой гостиной. Следы крови указывали на то, что их притащили из разных частей дома. Мать Листа нашли в мансарде, где у нее была комната. Все были убиты выстрелом в голову, кроме старшего сына, у которого имелись многочисленные огнестрельные раны на лице и груди.
В течение некоторого времени до исчезновения сорокашестилетнего Листа все для него складывалось не лучшим образом. Человек, регулярно посещавший церковь, он считал, что его семья нравственно деградирует. Жена перестала ходить на богослужения, а дочь шлялась по вечеринкам и курила. Ко всему прочему он потерял работу, хотя никому об этом не говорил. Вместо работы он каждый день ходил в парк. Там, разгуливая, он решил собирать оружие, чтобы избавиться от семьи.
Однажды, когда дети были в школе, он застрелил жену, которая сидела за столом на кухне, потом прошел в мансарду и убил мать. Мать была слишком крупной, чтобы тащить ее вниз, поэтому он затолкал ее в сервант, а труп жены перенес в гостиную. Он убивал детей по мере того, как они возвращались из школы, сначала младшего сына, потом девочку, потратив на них всего несколько пуль. В старшего сына он выстрелил десять раз. Покончив со всеми, преступник уложил их в ряд, прикрыл лица, отложил оружие, которым пользовался, и написал письмо пастору из лютеранской церкви, прося о прощении.
«Это было слишком, — писал он. — …По крайней мере я сейчас уверен, что все они отправились в рай. Может показаться трусостью то, что мне каждый раз приходилось стрелять сзади, но я не хотел, чтобы кто-то из них, пусть даже в последнюю секунду, узнал, что я вынужден сделать с ними такое.
P.S. Мать находится в коридоре в мансарде, на третьем этаже. Она была слишком тяжела, чтобы ее переносить.
Машина Листа была обнаружена в Международном аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке. Полагали, он мог покончить с собой, что часто случается при семейных убийствах, но труп так и не нашли.
Со времени исчезновения Листа прошло почти восемнадцать лет. Если он был еще жив, ему стукнуло бы шестьдесят четыре года.
Среди присланных из «СРА» снимков был и тот, что использовали в листовке «РАЗЫСКИВАЕТСЯ», которая висела у него на стене. Фрэнк хорошо запомнил изображенного на нем человека: галстук и пиджак, тщательно причесанные редеющие волосы, очки — одним словом, типичный скучный банковский служащий.
Фрэнк хотел выяснить о Листе как можно больше. В отличие от Форхауэра, Наусса и Персико, которые были профессиональными преступниками, Лист больше походил на него самого. Однако то, что он столь неприметный, означало, помимо всего прочего, что информации для работы будет значительно меньше.