В горле застрял ком, а на душе стало мерзко.
— Почему передумали? — слова звучали глухо, словно и не я их произнесла.
В то, что пожалела не верится совершенно.
— Тень могла пасть и на моих детей.
Я без слов развернулась и зашагала в свою комнату.
— Ты же понимаешь, что тебе никто не поверит? — понеслось мне в след.
Оборачиваться не стала, продолжая путь. Обогнула кустарники с мелкими жёлтыми цветочками. Свернула к экзотическим растениям.
Внезапно меня схватили в медвежьи объятия. Сзади.
— Все слышал? — спросила и так зная ответ.
— Да, — голос Бена был мрачен. — И про приворот и про…
Он сглотнул.
— Прогуляемся на улице? — предложила, чувствуя как задыхаюсь..
Брат кивнул.
Мы разошлись, чтобы через пять минут встретиться в главном холле в наспех накинутой теплой одежде.
Улица встретила нас мрачным небом.
— В беседку возле лебедей? — спросил брат.
Я кивнула.
Шли молча. Я жадно глотала воздух, чувствуя, как меня медленно отпускает.
Послышался вскрик и смех. Мы переглянулись и пошли на звуки.
Нашему взору предстала парочка, играющая в снежки. Парень явно поддавался, потому что почти каждое попадание девушки увенчалось успехом. А потом молодой человек, занимающий должность лакея, стремительно приблизился к спутнице и повалил ее на снег.
В воспоминаниях всплыло нечто похожее. Там в Вилбурге. В день Новогодья. В день, когда узнала, что Раян и есть мой незнакомец.
Ощутила удар в плечо.
— Златовласка, что-то ты какая-то грустная, — сказал Бенедикт, замахиваясь новым снежком.
Я увернулась и принялась лепить свой. Встала, увернулась повторно и бросила свой. Мимо.
Слепила ещё один и решила схитрить:
— А вот и Кларисса.
Брат повернулся, и я бросила снежок, но он неожиданно увернулся.
— Все твои уловки знаю наизусть, — признался он.
Как бы там ни было, но настроение поднялось.
Мы продолжили игру. К нам присоединилась выбежавшая на улицу детвора.
— Смотрите, птичка! — вдруг воскликнул один из ребят.
— Какая же это птичка? — возразила девочка постарше. — Это вестник.
Послание стремительно спланировало вниз и упало в протянутые руки Бена.
Он вчитался, а подняв голову произнёс:
— Послезавтра к обеду ждём гостей.
Вот непонятно чего в голосе было больше радости или усталости.
— Драконы?
— Думаю, и они подтянутся следом. Нужно идти, сообщить отцу. В том числе и о привороте.
— Прошло слишком много времени. Вряд ли ему уже можно помочь.
— Может и поздно, но отец вправе знать.
— Думаешь, он услышит тебя? Я читала, что привороженные люди души не чаят в объекте страсти и не терпят любого наговора, направленного на них.
— Уверен, что услышит. Во-первых, как ты уже сказала, прошло слишком много времени, и его действие хоть и немного, но угасло. Во-вторых, с приворотом в самом начале пошел сбой. Ведь отец вернулся за тобой в Вилбург. К тому же ты его самый любимый ребёнок.
Последнее проигнорировала. Но надо признать, брат прав.
Спросила другое?
— Что могло пойти не так?
— Есть только один вариант — любовь. Настоящая искренняя любовь. Всегда считал это романтичной девичьей сказкой, но похоже и в каждой сказке есть доля истины.
Мы дошли до главного входа во дворец. Поднялись по лестнице. Зашли в дверь, открытую учтивым лакеем. И брат сказал:
— До завтра. На ужин вряд ли удастся попасть. Не расстраивайся. Улыбнись. Люблю, когда ты улыбаешься.
Я натянуто улыбнулась и отправилась в свои покои.
Идти на совместный ужин нет никакого желания. Лучше спокойно посижу у себя.
Но моим планам не суждено было сбыться.
Во время приема пенной ванны с добавлением различных пахучих травок, Хелла решила заняться моим телом.
В принципе я была не против. Запустила себя за последнее время с этими тренировками.
Не обошли стороной и лицо. Горничная сделала маску с ужасным ароматом. Через определенное время смыла, а потом нанесла ещё одну. Вот с ней мне нужно будет спать.
— Откуда у тебя новые рецепты? — спросила, припомнив, что некоторых процедур девушка раньше не делала.
— Горничные их высочеств Клариссы и Амединды поделились, — ответила она.
В общем, все эти манипуляции меня так уморили, что спать легла раньше некуда.