Мои размышления прервала миссис Бинс, пришедшая уточнить, во сколько подавать ужин.
— Ты останешься, Генри? Ты мог бы переночевать у нас, а завтра продолжить путь, уже так поздно.
— Я бы хотел, но нет, Мэри. Мне отсюда всего два часа езды до дома и, думаю, лучше мне поскорее отправиться туда. Элли, она… Она еще не знает, — он кивнул на свою пустую штанину.
— Да, конечно, — поспешно согласилась я, представляя ужас, который испытает сегодня Элли.
— Кстати, я совсем забыл, — Генри слегка улыбнулся и потянулся к своей дорожной сумке. — Мэтью передал тебе письмо и подарок.
С этими словами он протянул мне конверт и небольшую шкатулку, а я приняла их дрожащими руками. Мне не терпелось прочесть письмо Мэтью, но я сделаю это наедине с собой.
Генри уехал примерно через полчаса, обняв меня на прощание и пообещав, что он обязательно придумает, как быть с герцогом Бергеном и напишет мне через несколько дней. Я не стала говорить этого вслух, но я тоже не собиралась сидеть сложа руки. Я завтра же отправлюсь в Лондон, хоть из-под земли достану этого герцога и заставлю его возобновить поставки всего необходимого в госпиталь Мэтью. Если понадобится, то я дойду до короля.
Проводив Генри, я едва ли не бегом отправилась в свою комнату и, заперев дверь, вскрыла письмо и принялась жадно читать.
Мэтью практически ничего не рассказывал о себе, лишь писал, что у него все в порядке, насколько это вообще может быть на войне; он просил меня поддержать Гвен (впрочем, это я собиралась сделать и без его напоминания) и не рассказывать ей подробностей смерти Джорджа. Дойдя до второй части письма, в которой Мэтью говорил о желании как можно скорее вернуться домой и познакомиться с новорожденным сыном или дочкой, я не смогла сдержать слез, но осознала, что плачу лишь когда чернила на бумаге начали смазываться от влаги. Я быстро вытерла слезы, поняв, что плачу впервые с момента смерти Роуз, словно благодаря письму Мэтью все чувства, застывшие где-то в глубинах моего сердца, смогли, наконец, вырваться наружу. Я глубоко вздохнула, стараясь сдержать рыдания, и вернулась к чтению.
«Кстати, Мэри, хоть я и далеко, но не хочу изменять наши традициям. Открой коробочку, там тебя ждет небольшой подарок. Это не так шикарно, как ты того заслуживаешь, но это лучшее, что я смог здесь найти. Надеюсь, ты сейчас улыбаешься».
Я открыла бархатную коробочку и взяла в руки тонкое кольцо с большим рубином. Мэтью никогда не повторялся в своих подарках. В день рождения Анны я получила серьги с бриллиантами, после рождения Артура — изумрудную подвеску, а после появления на свет близнецов — диадему, украшенную сапфирами. Если честно, порой мне кажется, что в моей шкатулке лежит половина бюджета Англии, но Мэтью уверяет, что ему нравится дарить мне украшения. И вот сейчас рубин, такой же ярко-красный, как цветы, в честь которых получила свое имя моя Роуз.
Розы все еще цвели в саду под окном, но моей розочки нет и больше никогда не будет. На память о ней останется лишь это кольцо.
Слезы снова закапали из моих глаз, и я больше не старалась унять их.
— Я так подвела тебя, Мэтью, — я встала с кровати и подошла к окну, как и всегда, когда мысленно обращалась к мужу. — Обещаю, я возьму себя в руки и все исправлю.
Все, что смогу.
Я вытерла слезы, спрятала письмо и кольцо в ящик своего туалетного столика и быстро вышла из комнаты, направившись прямиком в детскую. Все оставшееся до ужина время я провела там.
— Мы скучали, мам, — тихонько сказал Чарли, а Лили согласно кивнула.
— Я тоже по вам скучала. А где Анна?
— Они с бабушкой еще не вернулись из Лондона. Они поехали покупать новые краски и мольберты, Анна сейчас много рисует, — ответил Артур, и я почувствовала стыд. Я пропусти так много.
И, к сожалению, пропущу еще больше. Я покачала головой. Разумеется, я отправлюсь к Мэтью, но сегодня я не хочу думать об этом. Сегодня я просто буду со своими детьми.
Анна и моя мама вернулись к самому ужину, и я была рада, что мы поедим все вместе. Последний раз мы так сидели несколько месяцев назад.
— Вечерняя почта, миледи, — объявил дворецкий, протягивая мне конверт, подписанный рукой Гвен. Вскрыла письмо и прочла, что она вернется в Велчестер послезавтра утренним поездом. Мои руки слегка задрожали, когда я вспомнила, что именно мне предстоит сообщить Гвен в этот день. К своему стыду я испытала некоторое облегчение, подумав о том, что завтра Джордж еще будет жив для Гвен. Последний спокойный день перед разрушительным штормом.