Несколько лет спустя я даже собиралась отправиться в гости к Анне и Фрэн на самолете, но моим планам не суждено было исполнится. Наступила осень 1939 года. Началась Вторая Мировая война.
Хрупкое равновесие, которое я изо всех сил старалась поддерживать последние двадцать лет было нарушено. Это была уже третья война за эту жизнь, которая напрямую затрагивала мою семью. Я чувствовала, что в этот раз я ее не переживу.
8 сентября 1940 года
Я положила телефонную трубку и закурила, надеясь, что это поможет мне хотя бы немного успокоиться. Только что звонила Клэр. Обстановка в госпитале была просто ужасной, они с Фредом не покидали его уже третьи сутки. Во всем Лондоне был ад из-за ночных бомбардировок.
Я затянулась поглубже и выглянула в окно гостиной. Привычный и любимый вид, почти такой же, каким он был пятьдесят один год назад, когда я впервые оказалась в этом замке. Конечно, он уже давно не мой. Артур стал лордом двадцать один год назад и тогда же я перебралась во вдовий коттедж. Но после начала войны я вернулась жить сюда, а свой коттедж превратила в штаб-квартиру волонтерского ордена. Мы все делали что могли. К счастью, Артур в этот раз не был в армии, но дни и ночи пропадал в Министерстве, так что они с Мэриголд обосновались в Лондонской квартире. Артур-младший и Джеймс служили на флоте, а их младший брат Эдвард заканчивал Итон. Вообще замок сильно опустел, из всей семьи со мной сейчас жила только моя внучка Алисия, дочь Лили и Дина. Лили служила в госпитале во Франции, Дин погиб там же почти год назад еще в первые дни войны, а Мэтью-младший недавно вступил в армию. Алисия тоже хотела отправиться во Францию к матери, но ей было только семнадцать лет, и она не могла сделать этого без разрешения опекуна. Разрешения ей, разумеется, никто не дал. Но именно из-за Алисии я и застряла в Велчестере, хотя, разумеется, могла бы быть полезнее в любом госпитале для солдат и офицеров. Именно эти мысли крутились в моей голове, когда я лежала ночами без сна в своей постели.
С каждым днем новости становились все ужаснее и мрачнее. Я думала, что не буду так остро воспринимать их, ведь это моя третья война, но я глубоко ошибалась. Привыкнуть к такому невозможно. Мой сын работал в Министерстве обороны, две мои дочери служили в госпиталях, трое внуков были в армии. А я сидела дома и ощущала себя ни на что не годной развалиной.
— Мэри? — мое одиночество нарушила тихо вошедшая в гостиную Гвен. После моего возращения в замок, подруга временно переехала ко мне. Переживать войну вместе было не так страшно.
— Прости, я не слышала, как ты вошла, — я потушила сигарету и повернулась Гвен. — Звонила Клэр, ситуация в Лондоне ухудшается с каждым днем.
— Но их госпиталь в безопасности?
— Сейчас никто не может быть в безопасности.
— Кстати, насчет Лондона, — Гвен вытащила из кармана лист бумаги. — Тебе телеграмма.
Я быстро пробежалась взглядом по строчкам и мои глаза расширились от изумления.
— Это от Лагарда. Он прибыл в Лондон сегодня утром и сейчас направляется в Велчестер, — я взглянула на часы. — Кажется, он будет здесь через пару часов.
— Но зачем? — изумилась Гвен. — Кто в здравом уме может сейчас рваться в Лондон? Ну кроме тебя, конечно.
— Хотела бы я знать, — я немного покривила душой. Я догадывалась, зачем Кристоф приехал в Англию.
Два часа спустя я вышла на крыльцо, чтобы встретить Лагарда. Так странно, он всегда выглядел моложе своего возраста, но за год, что прошел с момента нашей последней встречи, словно бы постарел на десяток лет.
— Мэри, — Лагард кивнул мне и поцеловал руку.
— Я рада вас видеть, Кристоф, — мы вошли в дом и отправились прямиком в гостиную, где уже подали чай. — Что привело вас в Англию в такое неспокойное время?
— Вы, Мэри, — взгляд его ореховых глаз пронзил меня точно так же, как и сорок лет назад во время нашей первой встречи. Человек может измениться с возрастом, но взгляд остается прежним.
— Я не понимаю, — тихо сказала я, стараясь не показывать своего волнения.
— Завтра вечером я отправляюсь к сыну в Америку. Прошу вас, давайте поедем вместе, у вас ведь там тоже есть родственники.
Я покачала головой.
— Это невозможно.
— Мэри, ситуация в Англии становится все страшнее, а в своем последнем письме вы говорили о том, что хотите снова работать в госпитале…
— И я не отказываюсь от своих слов.