«А это единственное, что тебя сейчас волнует?» — голос вырвался из подсознания и заставил меня насторожиться. —« Лучше подумай, что делать с Селезнёвым. И рассчитывай на то, чтобы успеть к приходу Ильи. Ведь ты не хочешь очередную головомойку?»
Мне срочно нужна вода. Облить себя с ног до головы и смочить горло. Иначе эта жара меня совсем доконает.
«Дело вовсе не в жаре. Стоит думать, раз тебе досталась ноша быть проводником», — назойливый голосок продолжал твердить своё, а я попыталась не обращать на него внимание. Если Селезнёв говорит, что многое происходящее - норма, то, может, и это тоже? Или нет? Надеюсь, я замечу грань между нормой и съезжающей крышей.
В сквере пронёсся ветер и остудил моё горящее лицо.
Оставалась пара метров до здания, где предводительствовал Селезнёв, а я кашлянула в кулак и, надвинув суровую маску на лицо, направилась уверенным шагом в сторону входа.
У входа происходила какая-то заваруха. Дверь машины чёрного цвета была распахнута настежь, а рядом стояла женщина плотной наружности и ругала на чём свет стоит водителя, который не уступал в споре серьёзной мадам.
— Да вы хоть понимаете, что нельзя ему опаздывать?! А вы?
— Дамочка, не ваше дело. Думаете, на дорогах всегда пусто?
— Господин Селезнёв должен быть на собрании всегда вовремя, поэтому выезжайте раньше! — женщина поправила свою пушистую причёску, больше напоминавшую шапочку одуванчика, и важно поторопилась вернуться назад.
— Извините! Можно вас на минутку? — поторопилась я к ней, пока она не исчезла из виду.
— Чего вам? Я не могу сейчас говорить, много дел. Выкладывайте скорее, что вам нужно и не мешайте честным людям работать, — она обвела меня с ног до головы строгим взглядом холодных голубых глаз. С характером, ничего не скажешь.
— Понимаете, я писала как-то про Бориса Селезнёва в газете, а теперь хочу взять у него интервью. Думаю, через вас у меня и получится это сделать, — криво улыбнулась, стараясь вести себя как можно естественней.
— Ох уж эти газетчики. Вечно вам подавай свежие новости. Между прочим господин Селезнёв не привык давать интервью разным прессам. А вы, насколько я помню, работаете в сомнительной газетке, — поняв, что разговор затянется надолго, она вытащила из своей чёрной сумочки сигареты и закурила. Негодование вскипело во мне, а потом и злость за свою придуманную должность.
— Почему это?
— На лице у вас написано. Да и слышала я про Вас. Вроде, спросите одно, он ответит, а вы так потом напишите, что мама не горюй. Я поговорю с Борисом. Вы мне данные свои оставьте и своей газеты. Или лучше вы позвоните мне через день-два, — стоило ли расчитывать на то, что она говорит правду, а не пытается побыстрее от меня отделаться. В любом случае женщина начирикала на клочке из блокнота номер, имя и фамилию. — Я его личный помощник. Правая рука, если хотите. Поэтому все вопросы решаются только через меня. А теперь мне нужно идти, — маленькие каблучки застучали по ступенькам, и фигура скрылась за дверями этого здания.
— Гром-баба. Постоянно у неё какие-то склоки возникают, — пояснил водитель, глядя всё ещё из приоткрытой двери на меня. — Поэтому не рассчитывайте на её тщедушие. Его у неё просто нет.
— Понятно, — пролепетала я, спускаясь вниз со ступеней.
— Работает у него уже пять лет, и хочу сказать хорошо справляется со своей работой. Однако другим людям холку временами взмыливает.
— А вы его водитель? — ведь если ответ «да», то у него расспросить тоже можно много чего.
— Водитель, — подтвердил он, поправив фуражку куда-то на затылок. — Фёдор меня зовут.
— Ольга, — представилась я именем журналиста, писавшего ту статью. — И долго вы у него работаете?
— Года два, не больше.
— Как считаете, ведь у такого человека точно есть злопыхатели?
— А то нет? Конечно имеются! — прогорлопанил Фёдор и резко замолчал. После небольшой паузы пробормотал. — Старые друзья не рады его резкому взлёту. Но я вам ничего не говорил, — он захлопнул автомобильную дверь и завёл двигатель. — Пообещайте, что не напишите мои слова.
— Обещаю, — кивнула ему и скрылась из виду мужчины. Спрятавшись в сквере, где можно было собраться с мыслями и спрятаться от всеобщего шума и внимания, я собрала всё, что пока имелось у меня на руках.
Значит на свидание с Селезнёвым мне расчитывать стоит, если Татьяна Григорьевна ( а именно так значилось на бумажке, что всучила мне помощница) пойдёт мне на встречу.