Сидя на диване, вытянув ногу вперёд, я сжимала в объятиях подушку, стараясь не выть от того, как перекись водорода кусает мою ободранную кожу. Илья с самодовольным лицом, словно он спас мою жизнь, стоял напротив и глядел на меня.
— Тебя стоит укутать во что-нибудь. Лето на дворе, однако можешь и простудиться, если будешь ходить постоянно мокрой.
— Ликвидаторам потопов это свойственно, — пробормотала я, глянув на Илью.
— И всё же, тебе принести одеяло?
— Не надо. Хотите за кем-нибудь поухаживать? — мои слова задели его, от чего он выгнул бровь и с претензией уставился на меня.
— Проявляю человечность. Это разве плохо?
— Ни капли. Так когда я смогу довольствоваться свободой, как и вы? Или просижу здесь до скончания веков?
— Посмотрим. Можем выйти на прогулку вместе. Как у меня будет время, — он сел рядом, а я устроила подбородок на подушку. Возможно, мой опечаленный вид сыграл свою роль. Селезнёв взглянул на меня и благосклонно улыбнулся. — Можем прямо завтра.
— О, это было бы отлично, — взбодрилась я. Находясь рядом с ним, я не только смогу в полной мере насладиться свежим воздухом и прогулкой, но и, возможно, смогу что-то узнать.
Часть 6. Неудача - не повод опускать руки.
— Лера, — сквозь сон услышала я и недовольно поморщилась. Затекшая шея неприятно заколола, а голос продолжил доносится откуда-то издалека. — Блинова.
— Чего? — в тон ответила я и приоткрыла глаз, в который резко ударил луч света. Сонно пожмурилась и отвернулась в другую сторону, надеясь снова заснуть. Сон был пуст, без ярких сновидений, но так заманчив и сладок, что хотелось провалиться в него вновь.
— Не заставляй меня стаскивать тебя с дивана силком, — после сказанного я резко встала, из-за чего голова заболела, как от удара молотом.
Издав мученический стон, я сползла вниз на пол и приложила руки ко лбу.
— А где же спали вы? — во рту ужасно пересохло, язык прилипал к небу и был похож на наждачку.
— Где пришлось. Да и разве это имеет значение? — я проморгалась, сгоняя с глаз последние остатки сна, и увидела Илью в порогах. Он стоял, облокотившись развязно о стену и пялился на меня таким взглядом, будто я обязана была ему жизнью.
— Хочу понять, не предоставила ли я каких-либо неудобств, — приложила все усилия и всё-таки встала на ноги. Трудно мне это далось. Было ощущение, словно я новорожденный оленёнок, делающий первые шаги. Илья смотрел на меня с подозрением. — Хотя вижу, вы как огурчик, — с некой завистью пролепетала я. Почему он всегда так хорошо выглядит, когда я же всегда пожёванная и растрепанная? Надо когда-нибудь встать раньше и показать, что я тоже могу застать его врасплох. — Дайте мне полчаса, и я буду готова на все сто процентов, — хотела уже закрыть дверь в ванной, но нога в проёме оказалась проворней и преградила путь.
— Пять минут и ни минуты больше, — проворчал он на свой обычный манер, и всё же дал мне закрыть за собой дверь. После её закрытия, я злобно показала язык, как бы адресуя свой знак Селезневу, и принялась начищать пёрышки перед официальной прогулкой.
Выплыла я в хорошем расположении духа. Я покрасовалась перед зеркалом в коридоре, похлопала ресничками своему отражению и перевела свой мечтательный взгляд на отражение Селезнёва. Он смотрел на меня как баран на новые ворота, сдвинув брови к переносице.
— У вашей бабушки есть поводок? —пошутить мне, ой, как хочется. Но, боюсь, не оценит мой выпад Илья.
— Зачем он тебе? — бровь оторвалась от переносицы и поползла наверх.
— Ну, мало ли… Вдруг вам не захочется меня отпускать дальше метра от себя.
— Свои больные фантазии оставь при себе, — он буквально вытолкал меня за дверь и, спускаясь, тяжело дышал позади. Кажется, отшутиться не удалось.
Но моему хорошему настроение пришёл конец.
Кирпичи как бы с неба просто так не падают? Я тоже так раньше думала. Однако, падают-падают.
Вот прямо сейчас, перед тем как выйти из подъезда, а точнее представить солнцу свою голову из-под козырька, свалился ярко-красный кирпич. Заболтавшись, я бы даже ничего и не успела бы почувствовать, благо рядом был Илья, который не слушал меня, а внимательно смотрел по сторонам. Наверх, видимо, тоже.