Сердце подпрыгнуло до горла и застряло где-то там, а моё плечо до сих пор сжимала рука Селезнёва, как бы удерживая от другой опасности.
— Мне кажется, что меня прокляли, — угрюмо и устрашающе озвучила я свою мысль, а Илья не нашёлся с ответом. — Сами посудите. Вчерашний кран, сегодня кирпич на голову. Слава Богу, вы меня отдёрнули, а завтра, думаю, набежит гроза, и сами знаете, что будет.
— Не говори ерунды, Лера. Всё будет нормально, — его интонация лишь подтверждала мои слова. Он и сам неуверен, всё ли происходящее - норма?
— Пусть будет по вашему, — выдохнула я, стараясь утихомирить своё разбушевавшееся сердце. Мы вышли на дорожку и побрели в тишине. Птицы на верхушках деревьев щебетали во всю, солнце ловко пробиралось через зелёную листву и грело лицо и плечи. Не беря во внимание сложившуюся ситуацию, то всё было прекрасно.
Свежий воздух, красивое пение птиц… и Селезнёв под боком. Да, последнее я с натяжкой могу причислить к прекрасному.
— Хочешь чего-нибудь? — спросил он меня, а я задумчиво вгляделась ввысь, приставив палец к губам.
— Поговорить с вами и узнать о вас побольше. Мы знакомы не один день, и я до сих пор не знаю о вас почти ничего.
— Я уж думал ты запросишь мороженое или что-то девчачье, — плохо он меня знает, раз считает, что при таких обстоятельствах я захочу мороженое.
— Не будь мы с вами здесь, я бы, может, и не отказалась. Но не сейчас, — я снова попыталась улыбнуться, однако недавняя сцена с кирпичом напрягала внутри.
— Ладно. Задавай, — расслаблено махнул он рукой, а на лице нарисовалась мина, словно он был звездой мирового масштаба, согласившейся дать автограф.
— Как вы познакомились с дядей Стёпой? То есть со Степаном Куликовым? — поправила я.
— Ну-у, я его знаю с самого детства, но чаще он стал появляться в моей жизни только шесть лет назад. Мама очень хорошо с ним общалась, говорила, что дядя Стёпа старался поддерживать её и меня после смерти отца.
— Вы думаете, он погиб? — я боялась задать столь личный вопрос, однако было поздно. Слово не воробей, и пусть я подставила Илье свою голову на отсечение. Тронуть он меня не сможет, по крайней мере пока не разберётся со всем.
Парень кашлянул в кулак и поднял низко-висящую ветку перед нами. Я нагнулась и прошла под ней, благодарно посмотрев на светлоголового молодого человека.
— Я не исключаю этот факт. Вести бизнес в такое время было опасно, но не это только могло стать причиной его гибели. Официально его зачислили в ряды бесследно исчезнувших, однако после долгих лет он считается погибшим. В общем-то я здесь потому, что хочу узнать о том, что случилось.
— Может, он до сих пор жив, если исчез? Никто ведь не знает точно.
— Нет, — уверенно процедил Илья, идя впереди. У него была странная манера идти очень быстро, что я еле поспевала за ним. — Я точно знаю, что его нет в живых уже давно. Я это чувствую.
Последняя фраза заставила меня с некой опаской взглянуть на парня. Узы крови родителей и детей… да, понимаю, о чём он говорит. Однако, мне кажется, что Илья мог почувствовать всё другими… возможностями, что ли. Он вообще странный человек. Может, он какой-нибудь шаман? Или колдун?
Мы остановились у берега какого-то озёра, в котором, как кристаллики, сияли блики солнца. Птицы кружили высоко-высоко, ветерок обдувал плечи и лицо, всё было сказочно. Красивый пейзаж со старой постройкой на другом берегу озера, бесчисленные деревья, облагороженные клумбы с низенькими цветами.
Мы уселись на скамейку, держа друг от друга расстояние, что там запросто смог усесться ещё кто-нибудь, и молча уставились на воду.
— Степан пригласил меня работать с ним. И…, — парень посмотрел вдаль на постройку века так девятнадцатого, и в его глазах отразилась грусть. Всего на долю секунды, но, бьюсь об заклад, что-то его потревожило в душе. Воспоминания, которые нахлынули, таят в себе силу задеть парня за живое, — я многим обязан Степану. Он рассказал мне многое про устройство мира и про то, как выжить в нём, чтобы тебя не поглотили.
— Да, он такой, — с легкой улыбкой пробормотала я, вспоминая, что дядя Стёпа провёл всю мою жизнь с нашей семьей. Этот человек, чья семья слишком рано покинула его, нашёл в себе силы жить дальше. Кристина, его покойная жена, не хотела, чтобы её муж поставил на своей жизни крест, как говорил отец. Он нашёл, ради чего жить. Друзья, хорошая работа, хобби и многое другое. Он не мог отпустить всё это и всё то, что могло появиться в его жизни и украсить её. — Степан не знал вашего отца?
— Нет. С мамой он был знаком давно, со студенческих лет, но с отцом не пересекался никогда. Узнав, что она стала вдовой, стал помогать финансово и морально. Одним словом, подставил плечо.