Я нервно сглотнула, пытаясь не сдать себя.
— Согласна. А если всё же идёте, то идите. Ничего не ешьте, я сумею вас накормить, — скрылась на кухне, потащив тяжеленную сумку по полу. Руки уже отрывались от того, что в ней лежит.
— Главное: не перестарайся. А то промывание желудка - дело неприятное.
— Идите уже! — гневно проворчала я. На сегодня достаточно шутить надо мной. Илья тихо засмеялся и скрылся за дверью, щёлкая замком.
А теперь посмотрим, что из этого я смогу превратить во что-то съедобное. Ведь, признаться, к своему стыду, я кроме гречки с макаронами ничего и не готовила за всю жизнь. Ну так, салат могла порезать на крайний случай. Всю жизнь готовила мама и бабушка, а я лишь глазком подглядывала за их манипуляциями над кастрюлями. На практике же я полный zero.
Ладно, Илюшка, где-то у твоей бабушки точно должна быть поваренная книга. Ни одна бабушка без неё не обходиться, да и, вообще, хозяйка.
Но готовку я хотела отложить на часик.
Сейчас же я положила всё скромное продовольствие в холодильник и выскользнула за дверь, предварительно схватив блокнот с ручкой.
Как хорошо, что ломиться в двери большого здания не пришлось. Татьяна вновь была на улице и курила сигарету в обществе двух мужчин. Она искренне смеялась над их словами, и я подождала момента, пока они затушат бычки и уйдут в двери, о чём-то продолжая переговариваться.
— Татьяна Григорьевна, здравствуйте ещё раз, — попыталась улыбнуться, однако женщина скочевряжилась и сомкнула губы, которые стали похоже на две тонкие ниточки.
— Знала, что вы не отстанете. Чего вы хотите? Я вам по телефону всё уже сказала.
— Да, знаю. Но поймите, статья придаст Борису Селезневу ещё большую известность, чем сейчас. Я спрошу его про работу, он мне расскажет про свой успех, а потом про его блистательную фигуру будут знать ещё больше людей. Известность - это ключик к успеху бизнесмена.
— Ну вы загнули, конечно, — засмеялась она уже ядовито. — Борису не хочется с вами разговаривать, неужели вы не понимаете?
— Понимаю. Я лишь предлагаю вам вариант, когда две стороны будут довольны.
— Девушка, мне пора идти. Прощайте, — вновь её маленькие каблучки защелкали по ступеням. Мне оставалось проводить её тоскливым взглядом. Почему у меня ничего не выходит?
Хотелось зарычать на кого-нибудь, спустить пар, но вместо этого я плюхнулась на ближайшую скамейку и стала бурно размышлять над дальнейшими действиями. Может, Илья прав? Это мне не по зубам…
Пока я думала, из дверей вышел кто-то, и я уж обрадовалась, что Татьяна передумала. Хотя от её мнения ничего не зависело. Она лишь передавала информацию свыше. Однако она могла посодействовать на Бориса, чтобы тот передумал.
Молодая и красивая женщина спустилась по ступеням и пошла прямо ко мне. Она двигалась, словно в каком-то романтическом фильме, где девушка влюблена, и всё вокруг неё цветёт и переливается яркими красками.
Её светлые волосы были завиты химией и при легком порыве ветра развивались. Глаза небесно-голубого цвета поражали своей красотой. Небольшая родинка на подбородке, светлая, чистая кожа и тёплая энергетика, что исходила от неё. По сравнению с помощницей Селезнёва старшего, она казалась ангелом, спустившимся с небес.
— Добрый день, — заговорила она со мной чистым, прозрачным голосом, а я, проморгавшись словно ото сна, поприветствовала её в ответ. — Не возражаете, если я присяду?
— Нет, конечно. Садитесь.
POV Илья.
В этом небольшом баре надрывался какой-то молодой человек, исполняя воровские песни на свой манер. Публике нравилось песнопение, доносившееся со сцены, и аплодисменты посыпались после того, как последний аккорд был сыгран на потрепанной гитаре.
Я смирно сидел на стуле и ждал, пока явится мой новый знакомый. Парень, взяв передышку, пошёл прочь со сцены, и народ принялся снова заниматься своими делами.
— Илья, рад вас видеть! — меня задорно похлопали по плечу. — Пропустим пару рюмок, а потом сядем играть. Наша компания уже почти собралась, — Иларион Валентинович присвистнул бармену и рукой подозвал к себе. — Налей-ка нам с господином Грачевым по стопке.
Бармен ловко исполнил заказ и принялся нарезать лимон.
— Знаете, я ведь не пью, — начал я, но Смольный нахмурил брови и взял свою порцию в руку.
— За чудесное знакомство.
— Скажите, а Селезнёв Борис сегодня будет? — как бы невзначай спросил я, состроив на лице полное безразличие.
— Чёрта с два, — опрокинул мужчина горючее в глотку и заел долькой. — У него снова дела. Некогда ему. Но я знаю его как никто другой.