— Надеюсь, что нет. Иначе, нам уже ничего не поможет. Я присутствовала на нескольких допросах в Зеленой башне. То, что остается от подозреваемых после процедуры выяснения, уже нельзя назвать живым существом.
Шестерня громко сглотнул, так, что по подвалу пронеслось эхо, хрипло спросил:
— Можно, хотя бы, узнать, ради чего мы подвергаемся такому риску? В конце концов, ведь не из-за кучки бесполезных узников затеяли этот рейд?
— Этого я не знаю, — честно призналась девушка. — Можно только догадываться, для чего гильдии понадобились эти люди, и какова их истинная роль, но, судя по реакции хозяйки гильдии, их ценность невероятна.
Обращаясь к болотнику, Зола саркастически произнес:
— Не иначе, твой спасенный протеже является близким родственником особо знатной персоны, а быть может, и самой персоной.
— Какой смысл гильдии тратить силы и людей на обычного представителя знати? — задал резонный вопрос Дерн.
— Какой смысл, ради того же представителя, штурмовать гильдию? — ответил вопросом на вопрос Зола. — Ведь наш рейд, всего лишь, ответ на дерзкую атаку неизвестных. Ведь вы находились в самой гуще сражения и могли оценить уровень подготовки. Что скажете?
— Мы оценили, — сдержанно произнес Мычка. — Не хотелось бы повторять.
— Это да, — хмыкнул Шестерня. — Башню они разделали под орех, да и нас, едва не умертвили.
— О том и реку, — сухо подытожил Зола. Помолчав, добавил сокрушенно: — И как я поддался на ваши уговоры? Вместо занятий магическими изысканиями, я мотаюсь по миру, теряя драгоценное время в поисках бездарного представителя высшего сословия, чья бессмысленная жизнь не возместит и крупицы потраченных усилий.
Дерн насмешливо произнес:
— Вероятно, эта жизнь пополнит закрома гильдии сверкающим металлом, чей вес для организации важен много больше, чем потерянные жизни наемников, и уж тем более, их потраченное время.
Загремел замок. Наемники затихли, напряженно внимая звукам. Послышался шорох шагов, что-то звякнуло, загрохотало. Некоторое время раздавалась невнятная возня. Затрещали, разгораясь, ветви в невидимом камине, потянуло дымком. Испуганно дрогнули тени, отступили, вытесняемые светом пламени.
Вслушиваясь в лязганье невидимых инструментов, Мычка болезненно морщился, сообразно шуму воображение рисовало: то огромные клещи, испачканные свернувшейся кровью, то проржавевшую тупую пилу. Когда фантазии стали нестерпимы, Мычка с шумом выдохнул, встряхнулся, громко звякнув цепями.
На звук за дверью материализовался небольшой, даже по меркам своей расы, пещерник, обежав взглядом Мычку, повернул голову, оглядел прочих узников. Контраст между жуткими звуками и неожиданным появлением карлика оказался столь велик, что Мычка не выдержал, нервно рассмеялся.
Незнакомец мгновенно повернулся на смех, сказал с улыбкой:
— Довольные узники — удача тюремщика. Вижу, вы уже успели освоиться. Что ж, тем лучше. Осталось представиться, и можно начинать…
ГЛАВА 14
Последние слова прозвучали столь угрожающе, что Себия напряженно кашлянула, а Шестерня испуганно охнул. Бестрепетным голосом Дерн произнес:
— Вижу, ты любитель поговорить.
Пещерник всплеснул ручками, сказал, с показной грустью:
— Что делать, что делать. Я люблю общение, но большую часть времени приходится проводить здесь, в сырых стенах. Вот и вынужден общаться — с кем судьба пошлет. Лишь одно печалит: узники — народ неразговорчивый, вот и приходится больше самому, самому… — Он замолчал, вновь обвел пристальным взглядом скрючившихся в цепях наемников, словно ожидая реакции, не дождавшись, продолжил, заметно погрустнев: — Что ж, вижу, вы не исключение, тогда приступим к работе. Меня зовут Винт. Если вам вдруг страстно захочется поговорить, или вы вспомните нечто очень важное и решите немедленно этим поделиться, обращайтесь ко мне. Мое имя обладает магическим эффектом, стоит его только произнести, как работа останавливается, и вы получаете внимательнейшего слушателя.
— А что за работа? — тупенько спросил Шестерня.
Казалось, Винт растает от умиления, настолько его лицо расплылось в улыбке.
— Это очень важный момент, и я рад, что у вас это вызывает неподдельный интерес. Я здесь для того, чтобы помочь узникам вспомнить кое-какие важные моменты жизни. Как ни странно, но, попадая сюда, у многих начисто отшибает память. Моя работа — излечить их от сего недуга. Каждый собеседник уникален, и приходится попотеть, прежде, чем удается подобрать ключик. Порой, процесс долог, зачастую утомителен, но, рано или поздно, я достигаю цели.