"Ну, что же за растяпа ты, дочь!" - строго сказала мать где-то в голове.
"Зачем ты, принцесса-тетеря, деньги в кулаке-то держала?" - спросила Королевишна.
- Потому что… затем… чтобы не украли, - пробормотала Маринка и села на корточки, прислонившись спиной к колонне. Что делать, она не знала.
- Не толпитесь, на всех все равно не хватит! - злорадно орала Ведьма из своей противной стеклянной будочки кассы. Граждане покупатели отвечали гулом и явственно слышимыми ругательствами.
Посидев немного и вдоволь наслушавшись обрывков раздраженных и злых разговоров, бедная "тетеря" осторожно выглянула из своего убежища. Толпа стояла плотно. На прилавке над головой Маринки растопырилось несколько пустых хозяйственных сумок, которые пристроили туда женщины из очереди.
Заглянув под прилавок, Маринка увидела стоптанные туфли, какие-то кривые ботинки и красные кеды, надетые на толстые шерстяные носки, а не на тонкий носок. На тонкий - это неправильно! Именно так говорила мама - кеды надо надевать на шерстяной носок, который хорошо впитывает пот. Тайком они с Иркой ворчали, ведь, как известно, шерстяные носки такие кусачие! Но сам принцип, сама идея не вызывали у них сомнений. Не позавчера ли глупый Генка натер свои глупые ножищи, надев на пляже кеды на босу ногу и играя в глупый футбол? Богиня-королева-мать была мудра и знала обо всем на свете… хотя, что такое "ноги вспотели" Маринка в свои восемь лет представляла смутно. Генка, к примеру, набрал полные кеды песка… да и по воде в кедах носился… наверное, если бы он обладал шерстяными вязаными носками, то ни песок, ни вода не попали бы ему на пятки?
В думах о носках и стертых ногах, забыв обо всем, Маринка нагнулась пониже к полу, чтобы рассмотреть кеды. Она еще успела удивиться тому, что над отворотами носков колыхался край темной старушечьей юбки, как вдруг толпа в очередной раз взволновалась, загудела, зашаркала ногами, и… из-под прилавка вылетел подопнутый кем-то тот самый полтинник! Пятьдесят копеек! Монетка с Лениным, указывающим народу путь!
Маринка накрыла его рукой, не веря своему счастью.
- Зина, Валя! За крышки больше не отбивать! - перекрыл общий гул неприятный, резкий, как напильник, голос. Толпа, как показалось вздрогнувшей Маринке, взвыла.
- Нету больше крышек, граждане, не занимайте очередь! Вот завтра если привезут - приходите! - гнул свое голос-напильник.
Вот тебе и здрасьте! Только-только жизнь стала налаживаться.
Положение было сложное. Прямо скажем, совсем критическим было положение. Мама придет с работы, а дочь-растяпа, принцесса-тетеря молча выложит ей деньги и начнет рассказывать свою горестную историю, ревя, как корова. А богиня-королева-мать у нас строгая! Лупить, конечно, не будет, но посмотрит, как огнем обожжет, а потом сухо скажет: "Ну что же, как-нибудь без варенья зимой посидим". Ужас!
И почему Маринке только восемь лет, а не восемнадцать… или, скажем, восемьдесят? Она подошла бы к кассе, где съежилась проклятая Ведьма. Подошла бы, звякая шпорами на сапогах и сдвинув на лоб широкополую шляпу, а потом достала бы мушкетерскую шпагу и ка-а-ак шмякнула бы по окошку! Пробивай чек, страшная ведьма, а то проколю насквозь! А потом к прилавку - ну-с, где "колбаска" крышек, тетенька? Что? Не слышу! Что вы там бормочете? Ах под прилавком? Все говорят, что под прилавком вы самое дефицитное здесь, в Грызмаге прячете! Быстро шевелитесь, что там у вас, нога за ногу запинается?.. И зубы! Зубы не забудьте с Ириной на ночь почистить хорошенько, - учтите, я проверю!.. Ой, это, кажется, совсем из другой оперы… хи-хи!
Под прилавок, где топталась продавщица и скрывала дефицит, заглянуть не было никакой возможности. Вылазить из укрытия не хотелось. Никак не могла она прийти домой без крышек - ну, никак! "Так и буду сидеть здесь, пока не состарюсь?" - подумала Маринка и встала. Она решила пойти прямо к заведующей и честно рассказать ей про свою беду. Авось, заведующая, которую Маринка никогда не видела, разжалобившись, разрешит Маринкину проблему?
Она толкнула дверь, на которой ниже таблички "Служебное помещение" угрожающе висела другая: "Посторонним вход воспрещен!" и проскользнула в коридор, по всей длине которого виделись белые крашеные двери, совсем, как в поликлинике. И все они были без табличек, и все - абсолютно все - были заперты.
Маринка прошла по коридору, толкнув каждую дверь, и повернув направо, с бьющимся сердцем стала спускаться по широким ступеням вниз. Была еще одна широкая дверь, показавшаяся Маринке огромной, как ворота. Судя по всему, она уже вела во двор. Со стороны двора Маринка не раз ее видела. Иногда она была открыта, таинственно маня к себе распахнутыми створками, куда подъехавший грузовик почти упирался фургоном и куда грузчики в синих халатах таскали какие-то ящики. Во двор Маринке сейчас все равно было нельзя выйти, двери-ворота наглухо заперты. Пришлось спускаться вниз, в подвал, где, наверное, магазин Грызмаг и хранил все свои тайные и явные сокровища…
Как ни странно, в подвале было светло. Где-то за углом бубнили голоса. Маринка постояла немного, раздумывая, не умнее ли будет вернуться назад, но потом упрямо мотнула головой и пошла вперед. К ее удивлению, за углом никого не было. Голоса не перестали бубнить и даже громче слышались, но понять, откуда они доносятся, было трудно. Маринку окружали крепкие деревянные стеллажи, заставленные коробками или просто пустые и пыльные. Немного походило на лабиринт, в глубине которого, возможно, прятался злой Минотавр. Во всяком случае, сейчас в это верилось. Вполне возможно это он и бубнит. Минотавр и Минотавриха беседуют. За завтраком. Доедая холодец из ног… и ноги эти - в носках.
- Принцессы не боятся! - подбодрила Маринка сама себя и отправилась в путь.
Путь был недолгим. Здраво рассудив, что лучше держаться ближе к каменной стене, чтобы не заплутать, Маринка прошла не так уж и далеко, как наткнулась на открытую дверь. Оказывается, в стене тоже были двери. Вторая виднелась неподалеку и, похоже, голоса доносились из-за нее. Ближняя, открытая дверь была более солидной, тяжелой и толстой. Обходя ее, Маринка подумала, что за дверью должна открыться комната, в которой, наверное, и сидит заведующая, охраняя народное добро, ждущее своего часа в подвале, однако увидела несколько ступенек, ведущих в комнату, в которой стояли более изящные металлические стеллажи. Коробки на полках здесь были другими, какими-то более красивыми, что ли. У противоположной стены из-за последнего виднелся краешек стола, заваленного папками. Под потолком темнело маленькое зарешеченное окошко, закрытое вместо стекла - вот глупость-то! - фанеркой.
Ну, точно, здесь и сидит тетенька заведующая, охраняя Самые Главные Сокровища. Наверное, деньги, которые со всей округи стекаются в Грызмаг. Маринка спустилась вниз и прошагала мимо стеллажей к столу. Рядом с ним возвышался большой коричневый шкаф. Судя по потертым углам, шкаф был сделан из железа - вот интересно как! Маринка, не удержавшись, тихонько постучала по закрытой дверце и та откликнулась сдержанным металлическим гулом.
У стола приткнулись два стула. Один, новенький, явно принадлежал хозяину или хозяйке стола. Второй, потертый, притулился сбоку, спинкой к шкафу. Маринка чинно уселась на него, решив дождаться своей судьбы. Быть того не может, чтобы, претерпев столько лишений и тревог, бесстрашно проделав путь, сражаясь с проклятым Минотавром и его рогатой женой, Маринка не вернулась домой с победой!
Посидев немного, она стала оглядываться. То, что она увидела прямо за своей спиной, было, как удар под дых. На полке дальнего стеллажа лежали с десяток "колбасок" проклятых крышек, приткнувшихся к коробке, на боку которой было написано: "Крышки для консервирования".
"Знаешь что, - прошептал в голове чей-то ехидный голос, - бери "колбаску", пиши записку, оставь деньги на столе и уходи! Если Грызмаговские подданные припрятали для себя эти крышки, то пусть им будет хуже. Видела, сколько сейчас людей толкались и ругались в зале? На всех на них, наверное, и не хватило бы, но тебе - повезло".