— Скажите, вы случайно не находили в его комнате яда, снотворных или чего-нибудь подобного?
— Ничего, — торжественно проговорил инспектор.
— Гм.
— Но, инспектор, — вмешалась Гарриэт, которая до этого молча слушала разговор, — если вы считаете, что Алексис среди своих поклонниц имел еще девушку, зачем бы ему совершать самоубийство, когда эта Лейла Гарланд отвергла его?
— Не могу точно сказать, мисс. Возможно, другая девушка также отвергла его.
— И оставила его, слабое несчастное существо в одиночестве против всего мира, — произнес Уимси.
— Да, а потом была эта миссис Велдон. Мы узнали о ней от других девушек. Не могли бы вы назвать какую-нибудь причину, подобную этой, которой было бы достаточно, чтобы заставить молодого парня перерезать себе горло?
— Он мог бы просто уйти, — ответила Гарриэт.
— Может быть, он задолжал ей деньги, она стала раздражительной и пригрозила подать на него в суд? Как насчет этого?
— Вероятно, триста фунтов… — начал Уимси.
— О нет! — возмущенно воскликнула Гарриэт. — Вы не должны так думать. Это абсолютная нелепость. Да ведь бедная женщина с ума сходила от страсти к нему. Он мог обвести ее вокруг пальца. Она давала ему все, что он хотел. Кроме того, она рассказала мне, что он ни за что не взял бы у нее денег.
— А! Предположим, он избегал ее, мисс. Она могла сильно страдать от этого.
— В таком случае покончила бы с собой ОНА, — решительно проговорила Гарриэт. — Но как раз она-то не смогла бы причинить ему боль, бедняжка. Подать на него в суд? Нонсенс!
— Вам очень хорошо известно, мисс, — заметил инспектор Умпелти, — как говорится в Библии, что, прошу прощения, «И в аду нет ничего страшнее оскорбленной женщины». Я навсегда запомнил это еще со школьной скамьи, и нахожу, что эти слова можно вспомнить применительно к нашему делу. Если миссис Велдон…
— Вздор! — возразила Гарриэт. — Она никогда бы не сделала ничего такого. Я ЗНАЮ, что она бы этого не сделала.
— Ах! — инспектор Умпелти дружески подмигнул Уимси. — Когда леди узнает что-то посредством своей женской интуиции и тому подобному — тут не поспоришь. Но давайте хоть на секунду допустим то, что я говорю.
— Даже допускать не буду, — резко возразила Гарриэт.
— Похоже мы зашли в тупик, — заметил Уимси. — Давайте пока оставим это, инспектор. Через некоторое время вы сможете все спокойно обдумать в баре. Хотя сам я не думаю, что это очень вероятно. Наш метод — что-то предполагать. Допустим, что кому-то в четверг как раз перед отливом нужно было подойти на рыбацкой лодке к Утюгу. Могла лодка туда подойти?
— Без особого труда, милорд. Вы прекрасно можете довести ее, предусмотрительно стараясь держаться так, чтобы не задеть Клыки, принимая во внимание течение.
— Вероятно, у постороннего могли бы возникнуть сложности?
— Могли бы, но не в том случае, если он хороший моряк и умеет читать морскую карту. В любой день он мог провести небольшую лодку в пределах дюжины футов от Утюга, пока ветер не направит течение через бухту, тогда он, если был бы неосторожен, мог налететь на скалы.
— Понятно. Все становится чрезвычайно интересным. Видите Ли, инспектор, мы предполагаем убийство, и обдумали два способа, как совершить его. Мы были бы рады узнать и ваше мнение.
Инспектор Умпелти со снисходительной улыбкой выслушал конкурирующие теории о человеке в рыбацкой лодке и человеке в нише, а затем заключил:
— Хорошо, мисс, все что я могу сказать — это следующее: мне нравится читать некоторые ваши книги. Вы в них все замечательно описываете. Однако теперь насчет этой лодки. Сомнительно. Мы попытались добыть об этом сведения, так как, кто бы ни был в этой лодке, ее мог кто-нибудь увидеть. Большая часть рыбацких лодок находилась вне Шелли-Пойнт, несколько Из них я не проверил, и конечно, среди них могла оказаться и лодка какого-нибудь гостя из Уилверкомба, или Лесстон-Хо. Мы всегда предупреждаем этих любителей держаться подальше от Клыков, но разве они слушают? Нет. Вы думаете, что они все-таки вышли туда в день самоубийства. Но, тем не менее, по этому поводу у меня появилась одна мысль: кто это был.
— А как в отношении коттеджей вдоль берегов, куда я отправилась за помощью? — спросила Гарриэт. — Несомненно, жители коттеджей должны были видеть лодку. Я думала, что они-то должны знать каждую лодку в округе.
— Именно так, — ответил инспектор. — Мы спросили их всех, но их, по-видимому, поразила глухота, слепота и немота. Поэтому я и говорю, что, наверное, сумею назвать эту лодку. Мы найдем способ заставить их признаться, будьте уверены. У них сложная судьба, у этих Поллоков и Моггериджей, и, по-моему, от них ничего хорошего ожидать нельзя. Их не жалуют остальные рыбаки, а когда вы обнаруживаете, что вся ваша семья бойкотируется остальными, то обычно вы держитесь особняком.