В конце декабря я оказалась в большом проигрыше. Букмекеры — не очень воспитанный народ, и мне грозило.., физическое воздействие. Конечно, во всем была виновата я одна, винить некого, кроме меня самой. Я была в ужасе. Они дали мне на уплату долга сорок восемь часов, а деньги официальным путем взять было неоткуда. И тогда… — она заколебалась, потом решительно вздернула крошечный подбородок, — тогда впервые в жизни я совершила бесчестный поступок. Я взяла взаймы — я говорила себе, что беру взаймы, — необходимую сумму из денег Глори.
– Понимаете, — ровным голосом продолжала старуха, — мне казалось, что я придумала удачный выход. Я знала, что Глори оставляет мне по завещанию сто тысяч долларов — она сама мне сказала. Поэтому мне не стоило большого труда убедить себя, что я всего лишь пораньше воспользуюсь моими собственными деньгами. Конечно, на самом деле это было совсем не так. Глори, например, могла передумать оставлять мне такую большую сумму. Да и в конце концов это просто были чужие деньги! Но что сделано, то сделано. А через несколько дней Глори внезапно скончалась. Это само по себе было страшным ударом, а тут еще я очутилась перед фактом, что моя растрата раскроется. Возместить же растраченное у меня не было возможности — я была уверена, что больше банк не даст мне кредит.
Вот и вся история, мисс Спейнер. Завещанная мне сумма денег с лихвой покрывает растраченную сумму. Но факт остается фактом — я воспользовалась в корыстных целях доверенными мне средствами, и вы имеете полное право подать на меня в суд. Вот и все.
Она замолчала и сжала сухие кулачки.
– Не совсем все, — торопливо поправил адвокат. — Я ничего не подозревал о растрате, пока миссис Пилтер сама не обратила на это моего внимания. Она позвонила мне прошлой ночью. Я решил ничего не предпринимать, пока не будет прочитано завещание. Вот почему я позвонил вам, — адвокат повернулся к инспектору Куину, — и попросил обязательно присутствовать. Конечно, меня совсем не радует перспектива быть обвиненным в сокрытии информации при расследовании убийства. Но я абсолютно уверен, что данная информация к этому преступлению отношения не имеет. Что касается растраченной суммы, то это целиком в ведении мисс Спейнер — возбуждать дело или нет, ведь она является основным наследником.
– Уважаемая миссис Пилтер! — обратилась Лоретта к Сельме. — Я не знакома с вами лично, но все, что я слышала о вас, убеждает меня, что тетя обязана своей блестящей карьерой именно вам. Я считаю, что если она так доверялась вам, то, значит, вы в основном заслуживающий доверия человек. Кроме того, не мне первой бросать в вас камень… Я всего насмотрелась в приюте, — ее лицо помрачнело, — и сама натворила достаточно. Нет, мне и в голову не придет подавать в суд. Сельма Пилтер издала слабый вздох облегчения. — О, благодарю вас, благодарю вас, — взволнованно проговорила она. — Я всем обязана вам, милая девушка. Если бы не ваше милосердие, что бы я смогла поделать в этой ситуации?! — Она встала.
– Мистер Уессер, надеюсь, дело улажено?
– Смотря что скажет инспектор Куин, — с явным облегчением ответил адвокат.
– Если мисс Спейнер не желает подавать в суд, то я здесь больше ни при чем, — пожал плечами инспектор. Оба Куина удалились.
– А знаешь, Эллери, — обратился к сыну инспектор, пока такси пересекало оживленные улицы, — Ведь у этой Пилтер после растраты чужих денег вполне был мотив…
– Мотив? Какой мотив? — спросил погруженный в собственные мысли Эллери.
– Прикончить Джи-Джи, чтобы получить стотысячное наследство и тем самым скрыть растрату.
– Самой предварительно рассказав все адвокату? Когда тот даже ничего не подозревал? Не бывает такого, чтобы преступник одновременно старался и скрыть, и раскрыть свое преступление. Это абсурд.
– А может — это просто хитро задуманная уловка? Может, как раз для того, чтобы создать впечатление безупречно честного человека? Ведь она в долгу, как в шелку, а с этой растратой вообще окончательно влипла. И вполне понимала, что бесконечно скрывать ее не удастся, во всяком случае, не от такой прижимистой бабенки, какой была Джи-Джи. Да и адвоката, похоже, ей не долго пришлось бы водить за нос — он малый сообразительный. По-моему, у нее были очень веские мотивы.
– А по-моему, это сущий бред! — сердито огрызнулся Эллери. Он совсем сполз вниз и уже почти лежал на сиденье такси. — Ну, если и не совсем бред, то что-то около того! А вот кое-что другое в Сельме Пилтер никак не дает мне покоя.