— Да вы же счастливая женщина!
— Да, — кивнула Галя. — Все есть: дом, деньги… Даст Бог, дети будут. Я Серго жуть как благодарна. Уж ты-то понимаешь, откуда он меня вытащил.
— А ты… — Ляле неудобно было задавать вопрос, но Галина угадала, о чем она собиралась спросить.
— А я его не очень-то люблю. То есть люблю, конечно. Как друга хорошего скорее. Ну и ладно, главное — он с ума сходит. — Галя довольно улыбнулась.
По телевизору началась детская сказка, а когда Галя с Лялей вернулись, хозяин расставлял на столе чайные чашки. Даша взглянула на экран и закатилась от хохота.
— Что с тобой? — обернулись девчонки.
— Галь, ты помнишь, как у нас на местном телевидении в такой же передаче дед Панас сказки детишкам рассказывал?
— Да, было дело. А что?
— Не знаю, видела ты этот прикол или нет, но как-то раз он бухой был. А ему из каждой сказки, как из басни, нужно было извлечь какую-то мораль. Ну так вот, он свою сказку рассказал, а потом с умным видом и говорит: «Ось така х… малятки, трэба спатки!»
От смеха присутствующих стол заходил ходуном. Ляля утирала слезы, да и Галина с мужем, представив все в красках, никак не могли остановиться. Немного успокоившись, Серго поинтересовался, что было дальше.
— А было то, что больше никто деда Панаса на телевидении не видел, — заключила Даша.
Она любила рассказывать смешные истории из жизни Украины. При этом она обычно переходила на «родную мову», что придавало шуткам особую остроту.
Вино текло рекой, и в конце вечера все уже стали лучшими друзьями. Галя потащила Дашу на второй этаж, чтобы продемонстрировать свою новую мебель, а Ляля осталась с Серго внизу. Чтобы поддержать беседу, Серго принялся расспрашивать Лялю про ее жизнь.
— А вы давно с Дарьей знакомы?
— Нет, недавно познакомились в са… — И Ляля уж было открыла рот, чтобы пояснить, где состоялось знакомство, но осеклась. Она смутилась и покраснела, внезапно сообразив, что едва не проболталась.
— Ничего страшного, не смущайся. Я все прекрасно понимаю.
— Что именно? — Ляля делала вид, будто не знает, о чем речь.
— Людочка, в жизни случается всякое, как хорошее, так и плохое.
Ляля поняла, что дальше отпираться смысла нет.
— И что, вас это не… вы к этому так спокойно относитесь?
— А как иначе относиться? Москва — город дорогой. И роскошный. Каждую минуту соблазняет молодых девчонок красивой жизнью. В столице выжить не просто, каждый крутится как может.
— Знаете, Серго, — удивилась Ляля, — я еще не встречала мужчин, которые думают так, как вы.
— Вас только те могут осуждать, кто жизни не видел. Скажу больше. — Серго наклонился к Ляле, будто собираясь сказать ей что-то на ушко. — Из вас получаются самые верные жены.
— Вы правда так думаете?
— Абсолютно. Люди, побывавшие в Ленинградской блокаде, до конца своей жизни знают цену хлеба.
Наверху послышались веселые голоса, Галя с Дашей, хохоча, спустились по лестнице.
— Чего приуныли? Дашка, а на гитаре нам не сыграешь?
Пока Серго ходил за гитарой, Ляля вновь и вновь прокручивала в голове короткий разговор. Потом она часто вспоминала ту недолгую беседу. После слов Серго девушке стало легче, они были словно глоток свежего воздуха. Не все так плохо, как кажется, и, быть может, надежда еще есть. Ляля вдруг с радостью подумала: ставить на себе крест пока рано. Слушая голос Дарьи, которая напевала протяжный, трогательный романс, девушка приняла решение: «Хватит себя изводить. Надо принимать жизнь такой, какая она есть. Другой у меня все равно не будет».
Серго с Галей зааплодировали, Ляля присоединилась. Они пели до полуночи: печальные песни сменялись веселыми, и на душе становилось тепло. Впервые за долгое время Ляля почувствовала, как хорошо быть с друзьями, людьми, способными тебя понять.
На следующий день после училища девушка заехала в салон в надежде застать там Ксению. К счастью, подруга оказалась на месте.
— Где ты вчера пропадала? Я уже волноваться начала.
— Работала. Приятельница иностранца подогнала. Так этот швейцарец поначалу на час хотел, а потом на всю ночь развелся. Чаевых немерено оставил, телефончик записал.