Наказание и преступление
Он всегда ел много сладкого, и никогда не боялся, что у него что-то слипнется
Это преступление широко освещалось в районной газете, но причины произошедшего, так никто и не понял…
Леха и Серега были лучшими друзьями с детства. Когда родители привели маленького Сережу первый раз в сад, и он, понял, что мама уходит, ревел, не останавливаясь, и тянул ручки - разрывая материнское сердце на части. И когда она была готова забрать его обратно, домой, откуда–то из-за спины, подошел Алеша и строго взял его за руку. Сережа моментально успокоился, внимательно посмотрев на нового знакомого.
Мама облегченно выдохнула: - Вот и друга себе нашел.
Так они и дружили, все детство и всю школу. Потом Леху забрали в армию, а Серега как-то пропустил это событие. Встретились они только после возвращения Лехи со службы, и в тот же вечер решили отметить этот праздник. Они сидели и пили у Сереги дома с какими-то его подружками. На одной девушке была надета шляпа с большой буквой «К». Она настойчиво пыталась завладеть вниманием демобилизованного. Под ее напором, и чтобы поддержать разговор, Леха спросил, почему она не снимает головной убор? Она, не без гордости, сообщила, что в шляпе ходит всегда, поэтому все ее так и зовут - «Шляпа», а «К» это ее имя и предложила отгадать его. Перебирая в голове, затуманенной алкоголем, женские имена, Леха никак не мог отгадать, как ее могут звать. Наконец он сдался – оказалось «Ксюха». Затем, наверно чтобы поразить его воображение окончательно, она вскочила, и повернувшись правым боком, высоко задрала юбку. Леха поперхнулся водкой, на правом бедре Ксюхи синела криво набитая, неаккуратная надпись «LOVE». Дождавшись, когда девочки, насладившись триумфом от произведенного, как им казалось, впечатления, ушли «попудрить носик», Леха спросил: - Кто эти люди? Серега отмахнулся: - Какие-то подружки сестры. Сейчас они такие.
– Извини, но я ее провожать не пойду, боюсь, она меня, как крыса Шушера Буратино, утащит к себе в нору,- и устало рассмеялся. Серега пожал плечами : - Хорошо, завтра встретимся. Иди, пока они не вернулись, я что-нибудь придумаю.
На следующий день они сидели на лавочке у фонтана, на главной площади города, думая, куда бы пойти. На соседнюю лавку присели две дамы с трехлетней девочкой, Леха вспомнил, что одна дама училась с ними в одной школе, в параллельном классе. Дамы закурили, а ребенок, предоставленный сам себе, начал бегал вокруг фонтана. Внезапно девочка подошла к Лехе с каким-то прутиком и закричала: - Я бабка Ежка. Дамы прокричали в один голос: - Лина, не приставай к незнакомым дядям. Леха сказал, обиженным голосом: - Мы знакомые дяди, - и подсаживаясь к дамам, - что это за имя такое у ребенка? Похоже, дамы тоже вспомнили парней, они разговорились, а когда начало темнеть, парни пошли провожать девушек домой. У подъезда, дамы долго шептались, наверно никак не могли договориться, кто кого пойдет провожать. Так и не договорившись, все пришли к «маме» домой и долго сидели на диване, не понимая, кто с кем уходит, а кто остается. «Мама» была лет на пять старше, поэтому взяла инициативу на себя, жестко сказав подруге: - Я думаю вам с Серегой уже пора.
Когда они остались одни, она уложила дочь спать в соседней комнате. По-своему поняв, что нужно делать, и сгорая от нетерпения, он взял ее за руку в темноте. Она улыбалась, но вяло отбивалась, после нескольких безуспешных попыток он обиделся, не понимая, что он делает не так. Поэтому, когда она ласково взяла за его брючный ремень, он со злостью откинул ее руки. Начала ее очередь удивляться, она спросила: - Ты раньше встречался с девушками? Он сидел на краю кровати, выпятив нижнюю губу от обиды. Она выдохнула: - Давай встретимся в пятницу. До него, наконец, дошло, что произошло, и чего он лишился минуту назад из-за своей злости и невнимательности. Тогда расстроился еще больше. Опустив голову, он ушел, пообещав прийти.
Но не пришел, в пятницу Леха приехал на электричке в Москву, где работал Серега, и ждал его, как договаривались у памятника Героям Плевны, чтобы пойти в ночной клуб, который так нахваливал Серега. Леха приехал намного раньше и стоял возле лавки, наблюдая, как рядом сидящие пьяные глухонемые, пытались говорить – один, очень пьяный, с трудом крутил руками, остальные ждали, вытянув шеи и выпучив глаза - похоже у рассказчика никак не получалось выразить свою мысль. Мимо прошли два взрослых мужчины, в дорогих костюмах, у обоих на лацкане блестел значок - российский триколор, и внимательно посмотрели на Леху. Они прошли шагов десять и остановились. Один мужчина вернулся и подошел к Лехе, спросил: - Молодой человек хотите хорошо провести время? Вздрогнув от неожиданности, Леха отрицательно замотал головой. Мужчина грустно удалился. Через минуту подъехал Серега, Леха рассказал о случае с депутатами, Серега закрутил головой, стараясь найти мужчин в толпе, но безуспешно, и они пошли в клуб. Тот находился в подвале заброшенной фабрики, построенной в прошлом или даже позапрошлом веке, и имел пол разного уровня, повсюду стояли большие колонны, подпирающие потолок и мешающие ходить. В темноте праздника, было слышно, как все время билась посуда, и спотыкались люди о неожиданные препятствия. Нормально шагнуть можно было только на танцполе. В туалете, наверно из-за экономии пространства, были такие узкие двери, что особо пышногрудые дамы проходили с трудом в дверной проем. С вентиляцией, похоже, тоже были проблемы.
- Срут они тут что ли? - поморщил нос Леха, выходя из туалета, и пропустил входящего с улыбкой, – Входите, вам нужнее. Не нравится мне здесь, поехали отсюда.
На следующий день, слоняясь по городку, Леха встретил бывшую одноклассницу. Здороваясь с ним, она поцеловала его в щеку, и улыбнулась такой ослепительной улыбкой, что у него приятно закололо в нижней части брюшного пресса. Они договорились, встретиться вечером, и устроить праздник по поводу возвращения Алексея из рядов Вооруженных сил. Когда вечером они с Серегой, громко разговаривая, зашли в подъезд, посторонняя бабушка, стоящая у лифта, скорчила недовольную гримасу, и так приблизилась к дверям, что казалось, что ей легче прыгнуть в шахту, лишь бы только не здороваться. Лифт ехал с трудом, скрипел, и раскачивался в стороны.