Перестаю соображать, сцепив зубы, хватаюсь за плечи парня, пока он доводит меня до исступления, и когда мое тело дрожит, чуть не повисаю на Даниле, не переставая стонать.
— Охренеть можно, – выдыхает он мне на ухо, а потом разворачивает спиной к себе.
Я упираюсь ладонями и лбом в шершавый ствол дерева. Слышу шелест фольги, а потом Данила стягивает с меня шорты. Все мое тело пронзает мощными импульсами, когда он входит в меня, и они нарастают с каждым новым толчком, как и мои стоны.
— Тише, Варь, – неровно дыша, говорит Данила, – нас могут услышать.
Я закусываю руку, но это слабо помогает, выгибаюсь навстречу и бессвязно бормочу:
— Еще… Еще… Сильней… Пожалуйста, Данила, – а потом меня накрывает.
Накрывает так сильно, что колени подкашиваются, и если бы Соколов не удержал меня, я бы, наверное, рухнула на мох. Волна оргазма сносит напрочь. Я и не знала, что можно вот так сильно, ярко, до мурашек и красных пятен перед глазами.
У меня никогда так не было. Мне уже кажется, я и сексом никогда не занималась, потому что то, что происходит сейчас – это нечто крышесносное, напрочь не вписывающееся в мою реальность и мои представления о сексе. Оказывается, можно вот так горячо, безудержно? Можно кончить во время секса так сильно, и не один раз? Кончать снова и снова?
И когда Данила ускоряется, я понимаю: можно. Потому что меня опять накрывает. Разрядка такая мощная, что силы как будто испаряются, тело дрожит, пальцы ног и рук дергаются. Я утыкаюсь лбом в ствол дерева, пытаясь отдышаться, прийти в себя.
И не могу, волны наслаждения все еще расходятся по телу, не давая нормально соображать. Только когда Данила отстраняется, и я слабыми руками натягиваю трусики вместе с шортами, наконец приходит осознание того, что сейчас произошло.