- Постой, не торопись. Ты серьёзно так сделала?
- Да, неделю назад к ним ездила.
- Умница моя! - пауза. Ко мне осознание пришло раньше. - А если она выдаст кому? Ты об этом не думала? Она что за человек вообще? Вдруг ей деньги покажешь, так она помчится всё выкладывать? Или ментов боится панически?
- Не волнуйся, я всё узнала заранее и заплатила ей немного для надёжности, тем более всей картины она не знает, я не дура ей такое разбалтывать.
- Умница моя! - повторно воскликнул Андрей Никитич. Я остановил запись. Вот и ответ на вопрос. Даже на два. Способ убийства пациентов - что-то, подмешанное в еду, подаваемую в столовой. Катя, как я и начал догадываться - психически больная. Осталось найти подтверждение, чем именно. Естественно, ни к каком формате этой информации - ни в бумажном, ни в электронном - нет. Иначе она бы здесь, очевидно, просто не работала.
Ну не могло мне так везти. Я услышал самое важно, никто не видел меня за это время и сами Елена с Андреем не столкнулись со мной. Должен быть подвох в чём-то.
А пока было решено дождаться четырёх часов и смотаться на Вавилова к тем ребятам. Правда, под каким предлогом? Серьёзно, я без малейшего понятия, как начать с ними беседу и увести её в нужном направлении. Заявить с порога "Я знаю, что вы чем-то травите людей. Зачем?" - идея наибредовая. Единственной относительно здравой мыслью было пожертвовать воскресным вечером, в который я мог лечь пораньше, и понаблюдать за тем зданием. Вдруг парни захотят обсудить что-то именно сегодня и именно на улице. Перекуры и моё удивительное везение никто не отменял.
Мои надежды оправдались лишь под самый конец. Выходя к белой машине, парни обронили пару слов о том, что начальник Андрей Никитич рад результату, и скоро они вернутся на российский рынок, обратно в сообщество. Этого было достаточно.
Приехав домой, заснул я не сразу.
День седьмой.
Катю увидел я сразу же, как только вошел в ворота. К стационару я подходил в её компании. Она поводила плечами, кусала губы, оглядывалась по сторонам, а после смотрела мне в глаза очень долго и внимательно, от чего становилось неуютно. Всё указывало на одно, подтверждая мои догадки на счёт Кати, окончательно обустроившиеся в моей голове после вчерашнего.
- Екатерина Николаевна, у вас всё в порядке? Вы не больны простудой? - включил я дурачка. Если в тот раз в парке я действительно был занят другим, то сейчас намеренно подбивал её к саморазоблачению.
- Нет, нет, я здорова, спасибо, - она натянуто улыбнулась и кинулась на третий этаж. Когда я дошёл туда, дверь в ее кабинет уже была плотно закрыта.
Моей задачей на сегодня было не узнавать о гибели моих пациентов, а принимать новых. Давать им тестики различные, задавать вопросы. Сделать так, чтобы и я, и они сами поняли, зачем здесь находятся. Это не сложно, но немного муторно. А то отвечает вполне себе охотно человек, проходит тесты, а в конце выясняется, что жена/муж/подруга/знакомый дяди Игоря привёл сюда, заставил прийти. А сам пациент совершенно не в восторге, но из вежливости или уважения - что к нам, что к тому отправителю - сдаваться не собирается и делает вид, что ему это нужно. Конечно, таких мы отправляем домой, но время уже было потрачено, что неприятно.
Иногда люди сами приходят, не понимают, нужно им лечение у нас или нет. Такие обычно сразу говорят об этом, и мы разбираемся, хочет человек или нет. Чуть меняем план вопросов, просто выводя пациента на собственные настоящие ощущения и используем фразы "если вы". К примеру "если вы пройдёте терапию, что изменится в вашей жизни", "если вы не пройдёте терапию, то как вы себя почувствуете", "если вы при прохождении терапии столкнётесь с большим количеством практик и заданий на дом, будете ли вы их делать", "если вы не будете делать практики, будет ли достигнут желаемый эффект". Продолжать можно бесконечно.
Вот и сейчас заходит ко мне пожилая дама. Я спрашиваю её банальности по типу "единица измерения с длительностью в шестьдесят секунд", даю ей комикс и прошу написать диалог к этим картинкам. Обычные простые действия перед основной терапией.
Я не замечаю время, пролетающее за всеми этими нехитрыми процедурами. У пациентов обед, у нас работа с документами, а уже потом время на еду. Я, вместо того, чтобы возиться с бумажками, направляюсь в кабинет Елены Викторовны, предварительно спросив по телефону, на месте ли она. Стучу, захожу. Дверь за мной захлопывается, слышится щелчок замка. Передо мной на диване сидит Катя, глядит в никуда ничего не выражающими глазами, закрывает уши руками, твердит одно и то же: "Я не буду этого делать". Вот и окончательное подтверждение. Шизофрения. До этого Катя, видимо, была в ремиссии, потому как вела себя относительно нормально. А сейчас Елена не сможет даже избавиться от неё, потому что человека в припадке, тем более сотрудника, просто так по коридору не проведёшь.