Бо снова бубнит, что держал все под контролем. Скорпион говорит, что ты чертов фрик, раз роешься в чужих внутренностях голыми руками. Но это не имеет никакого значения — мод у тебя. И он цел. Нано сработали точно — сердце не тронуто, тогда как внутренности Красного Шеста превращены в горелое месиво из плоти и электроники.
«Потрясающе», — одними губами говоришь ты. Сам не знаешь, про сердце или про нано.
Верхняя и нижняя полые вены переходят в гибкие трубки, оборванные и запаянные умными ботами. Аорта сделана из пластика и также запаяна, в следах запекшейся крови и плазмы. Желудочки и верхушка сердца металлически поблескивают, ткани слишком гладкие, слишком твердые и слишком глянцевые для того, чтобы быть настоящими, но при определенном освещении и со стороны сошли бы за них. Чипы утопают в искусственной плоти, сцепленные между собой прозрачной силиконовой лентой.
Амелия нервно сглатывает, принимая сердце в сложенные ладони.
— Вы все, — говорит она, — должны немедленно спрятаться.
«Все», очевидно, относится не к вам, не к тебе и Кресту, а к Тобиасу, Марии и охраннику. Амелия не продолжает, не объясняет, но все ясно и так — мод у вас, и это определенно не просто замена обычному органу. И Желтый Дракон точно захочет его вернуть, как только до него дойдут новости о смерти Красного Шеста. Что случится... скоро, несомненно. Само собой. Триада всегда все узнает, верно?
И теперь, когда насущные вопросы решены, тебя гложут смутные догадки. Ты поднимаешься на ноги и, не отдавая себе отчета в действиях, ходишь туда-сюда. Крест вынес тела людей из отряда Красного Шеста, но во время перестрелки ты заметил определенные странности, и теперь вновь о них думаешь.
Они реагировали... странно? Ненормально. Не так, как реагируют обычные люди, очутившись в хаосе среди алого света, пульсирующего бита и свистящих пуль. И даже не так, как реагируют хорошо обученные солдаты в той же самой ситуации. Ты хорошо помнишь момент, когда мужик, целившийся в тебя, резко развернулся, чтобы выстрелить в Амелию.
Тот момент, когда Красный Шест понял, что она его переиграла.
Когда он понял, что умирает.
И его люди определенно стали уязвимее с его смертью. Как будто безупречная выучка разом отключилась за какие-то секунды.
Этот отряд... не то чтобы повиновался его мыслям. Скорее — был им? В какой-то степени. В этом больше смысла, чем кажется поначалу. Роевые системы, объединение нескольких разумов в сеть, считаются опасными из-за слабости отдельно взятых звеньев, но... если вспомнить, именно так действовала Бумажный Веер со своим дроном — подключалась напрямую, хотя это влекло за собой определенные риски. Действовала по аналогии? По определенной схеме, принятой в ее кругах?
Ее неуверенность в некоторых моментах, ее сомнение в собственных суждениях тоже вдруг обретают смысл — вместе с ее руками и частью ее памяти Дракон отобрал и то, что делало их, Дракона, Шеста и Веер, слаженной структурой. Часть себя?.. Или то, что превращало их в одно целое. Целое под предводительством Дракона, конечно, иначе бы Триада потерпела еще большие убытки с устранением Бумажного Веера. Но все же Дракон никогда не приходил на встречи лично, тогда как Красный Шест пришел, а значит, власть Дракона не безусловна.
Личная часть, индивидуальность подвела это трио.
Но о связи между этими частями ты по-прежнему ничего не знаешь, так что Дракон может уже знать все о вас и просто сравнять «Затмение» с землей, если решит, что легче уничтожить мод, чем отобрать.
— Нужно убираться сейчас. Прямо сейчас. Далеко отсюда.
Амелия поднимается, по-прежнему держа в руках сердце.
— Я, в общем-то, согласна, но не хочешь ли пояснить?
— Потому что... — ты осекаешься, внезапно вспомнив слова Аланы.
Ты спросил тогда, почему Триал так жаждет смерти, именно смерти Дракона.
«Потому что он — позорный подражатель. Это выводит меня из себя!»
Ты невольно смеешься. Теперь эта фраза обретает смысл.
— Потому что они — одно целое. Одно целое, как Алексей, Алана и Алисон. Так что, Амелия, в каком-то смысле... — Ты унимаешь нервные смешки и киваешь на сердце. — Можешь считать, что уже встретилась с ним. С Драконом.
...Приятно познакомиться.
26. Фургон переговоров
— Мы не можем просто ворваться в здание сейчас, мисс.
Голова Рут опущена, но глаза скошены в сторону Амелии.
Фургон, знакомый фургон с рекламными щитами на поверхности и мотоциклом внутри, движется по улицам Аркадии, никто не гонится за вами — по крайней мере, пока — и это изрядно умиротворяет.