Объяснить это Рут — задача невыполнимая.
Да еще и Чарльз не добавляет оптимизма.
— Амелия, ты помнишь, что он — все еще виджиланте? — спрашивает искин, сложив руки на груди и глядя на тебя со скепсисом. — Которые вообще-то карают преступников, а не помогают им выбраться из захваченного ими же здания.
— Ох, он хуже, — злобно говорит Рут. — Он не виджиланте, он долбаный шпион.
— Я уже давно не шпион, — огрызаешься ты автоматически.
Слова — единственное, что помогает справляться с этим напряжением, когда ты не знаешь, как отреагирует дальше Рут и что выкинет Амелия.
— У меня с ним, — Амелия резко кивает в твою сторону, — договор. Он не тронет меня и не бросит здесь. Ему все еще нужна помощь с Восьмерками, когда...
— Если, — жестко говорит Рут. — Не «когда», а «если», мисс. Неужели вы не видите, что сейчас мы, как никогда, близки к провалу, и корпорация может так и остаться в руках Ламбера?
Это одно из самых длинных и самых прочувствованных предложений, которые ты слышал от Рут, не считая вашей ссоры перед нападением на башню, — и оно бьет Амелию под дых. Она судорожно вздыхает, на миг растерявшись, но быстро приходит в себя и смотрит на телохранительницу уже с плохо скрываемой злостью.
— Это приказ, Рут. У меня все еще есть план, и уже поздно прекращать мне верить. Самое, твою мать, неподходящее время!
Еще полминуты Рут просто смотрит. Ее губы плотно сжаты, ноздри гневно раздуваются, но она молчит в ответ на этот выпад.
Потом резко разворачивается, и клинок мелькает в опасной близости от твоего шлема. Ты отшатываешься, на автопилоте хватаясь за пистолет, но Рут просто указывает на тебя, а не пытается задеть.
— Ты...
Ее рот почти не двигается, слова вылетают со свистом. Она говорит, имея в виду каждое слово:
— Если ты позволишь ей умереть, я заживо сниму с тебя кожу.
— Это так вы развлекались в том спецназе, откуда тебя вытащили? — спрашиваешь ты. — Мило.
Она проносится мимо, как снаряд. Как чертова ракета. И она движется прямо к тем, еще незнакомым тебе членам Креста и их противникам, которым ты в данный момент совсем не завидуешь.
Ты переводишь взгляд на Амелию.
— План?
Она отвечает не сразу, еще несколько секунд смотрит вслед Рут, потом на Чарльза, потом себе под ноги.
— План, — наконец, кивает она. — Да, конечно... План.
Вы прощаетесь с Чарльзом. Ну, Амелия прощается — многословно выражая уверенность в скорой встрече. Искин смотрит на вас, уже спрятавшись за стандартным образом и стандартными фразами. Амелия обрезает ленты чипов, варварски обрывает крепления, а сам протез швыряет на пол и несколько раз стреляет из пистолета.
— Нашла все, что хотела?
— Да, — просто отвечает она.
Не так ты представлял момент, когда местонахождение Дракона откроется Амелии. Не так его представляла и она. Ее лицо белое. Теперь, наедине, она вновь кажется растерянной донельзя — все еще неспособной принять тот факт, что корпорация внезапно узнала о планируемой атаке слишком много. Предатель кто-то из тех одиннадцати человек, о которых она говорила. Он скован в действиях, иначе «Эккарт» подготовилась бы гораздо более основательно. Перекос сейчас не в вашу пользу, но — за счет банальной численности. Это не рассчитанная ловушка, а попытка изменить ситуацию в последние минуты — а значит, предатель отослал информацию о планируемой атаке в недавнее время. Да, план подразумевал «окно» в графике местных сотрудников, но несколько часов назад никто еще не знал наверняка, что Крест наступает прямо сейчас.
Или...
— Амелия. Ты уверена, что эта лишняя охрана — именно охрана, а не переодетая Триада?
— Теперь — совсем нет, — подтверждает твои догадки Амелия.
— Может, это сыграет нам на руку, когда полиция будет разгребать трупы.
— Это помогло бы, если бы Триада вмешалась после нашего нападения. Если бы кто-то видел, как они входят. Но она уже была здесь, когда мы появились, и наверняка у них все в порядке с документами и пропусками. Нас ждали.
Она вздыхает и смотрит на тебя. Наконец, кивает.
— Идем. План Б.
— Он уже был, — напоминаешь ты. — В лифте.
— Это другой план Б. Личный. Исключительно для меня.
— Еще один знакомый искин в недрах корпорации?
Амелия мотает головой и выходит из конференц-зала. Ты обгоняешь ее, привычно следя за окружением через датчики шлема.
В коридоре знакомая картина — все те же изуродованные тела, разве что кровь уже не льется ручьями. Пол весь красно-розовый, твои ботинки слегка прилипают на каждом шаге. Амелия говорит, аккуратно переступая через трупы: