Все на него недоумённо посмотрели.
— Не-не, вот если так призадуматься… — задрал он глаза, начиная собирать мысли, — Ну я не самый умный. Я только сейчас это понял. И капец странный! А ещё… откуда у меня такой вкус во взрослых тётях? Впрочем… отказываться от него не буду. Но странно. Но круто.
— Ну, у тебя как минимум хорошо развит эмоциональный интеллект! — сказал Лёша, — Например, три дня назад, в среду, в семь часов и вроде пятьдесят минут, когда те два пацана из класса начали ругаться, ты первый сказал из-за чего и чем всё разрешится, — продолжил он, а потом вдруг резко замолчал, — Так, стоп, а как я это вспомнил?
Они вдвоём вскинули брови. Я же улыбнулся.
Ну вот и начинается.
Лиза, сидевшая с серьёзной мордой, резко подскочила и сжала кулачки:
— Я учиться! УЧИЦААА! — сказала она и, развернувшись, с серьёзной мордой побежала к учебникам.
— Так, я тоже! Будущее не предопределено, и мы можем на него определённо влиять! — Лёня побежал следом, а следом молча и Максим.
Я хмыкаю и поворачиваюсь на девочек, сидевших рядом. Суви мечтательно смотрела куда-то вдаль.
— Как ты? — спросил я, переживая, что дал странный препарат девочке, за которой, между прочим, должен был пристально наблюдать и от такого оберегать.
Она посидела, посидела, подумала, посмотрела куда-то вдаль и, подперев кулачки в бока, молвила:
— Капец, я славянка! Круто.
— Эм… ну, видимо больше умных мыслей тебе и не надо, — качаю головой, — А ты, Синицина?
Катя же как хмурой была, так и осталась. Поворачивается на меня, на Суви, на остальных. А затем, будто слегка растерянно, оглядывается, и снова разворачивается ко мне:
— Мда-а… — протянула она, вытягивая губы, — Мне и маме определённо нужен психотерапевт.
Я едва сдержал смех. Ну надо же, дошло! Под сомнительной химозой, но дошло!
На самом деле да — мои ноотропы наталкивают на удивительные мысли, которые ты до них не замечал. Ты будто… не знаю, шире мыслишь.
На самом деле, это может нехило так подсадить! Ты просто хочешь ещё раз ощутить себя умнее, чем ты есть. Поэтому я их и не употребляю — велик соблазн. А у меня в жизни… что-то дофига соблазнов появляется. Зачем лишний?
Я снова глянул на друзей. Четверо зубрят гранит науки, а две сидят и забавно лупкают на всё вокруг, видимо приходя к удивительным для детей мыслям.
Что-ж, значит всё хорошо, никто не траванулся, с ума не сошёл, а сильнее уже не будет. А раз так, то могу их и оставить.
— Ладно, я займусь своими делами, — сказал я, садясь на пол в позу лотоса.
— Ты куда? Ты йог? — спросила Катя, — Я тоже медитирую! На танцах во время растяжки. Ты занимаешься танцами? Рекомендую свою секцию! Тебе обязательно надо туда пойти! Сейчас номер скину…
— Да погоди ты! Я по магическим делам. Войду в транс, так что ненадолго отключусь.
— И ты ничего не будешь чувствовать⁈ — Катя распахнула глазки, уже держа огромный телефон.
— Ну, что-то буду, — хмурюсь, — А что?
— Не, ничего.
Я не понял что к чему, пожал плечами и всё же начал входить в медитацию. Бам! Пространство начинает нестись, я пролетаю миры и останавливаюсь в Тёмном Лесу — своём Эфирном Плане.
Оглядываюсь. Без изменений — это всё такой же громадный чёрный лес, где чёрный пепел поднимается вверх, а тени будто кружат вокруг тебя, наблюдая и смеясь. Действительно жуткое место.
Но не для меня. Ведь это — мой дом, моя сила и моя душа. Таков вот я.
«Да блин, что такое?», — мне на макушку будто что-то село, отчего я дёрнул головой.
Первыми замечаю волчат — даже в эфирной форме они всё так же бесились и играли друг с другом. Следом Йор — укуталась в форме бублика под листвой и мирно спала. А затем встретил и Жабича.
— Жабич! — кричу карлику на ветвях.
— А-а? — кричит в ответ.
— Как там Аура?
Он повернулся, перестав разглядывать чёрное небо и жевать колосок на манер сигареты.
— А кто спрашивает? — задрал он бровь.
— Ну я, — задираю в ответ.
— Тогда тебе честно скажу — грустит она.
— Все ещё⁈
— Всё ещё, — кивает он, — Влюбилась дура. Правда влюбилась! В демона, хах! Юстиция, как всегда, не соболезнует, поговаривая, мол её состояние «справедливо и заслужено», и хочет её уже припахать. Но Любовь защищает Ауру — всячески прикрывает её от начальницы. Успешно. Потому Аура просто сидит, вздыхает, и грустно смотрит куда-то в даль, — он качает головой, глядя на меня.
— Значит… Аура и правда грустит и скучает по Баалу… — вздыхаю.
— Михаэль, тебе скажу честно. Она ведь… его ждёт. Она ХОЧЕТ, чтобы Баал вернулся. Но сама, дура, первый шаг не сделает — такая вот она.
Я сжимаю кулак.