А ловцы душ, самовольно освобождённые от обязанностей, зря времени не теряли. Занялись изыманием душ у живых людей, жадно впитывая в себя энергетические сгустки. Что именно они с ними делали потом, автор не указывал, зато красочно описал монстров. Как только ловец душ крал душу у человека, то мог вселяться в пустую оболочку. Смешаться с толпой народа, стать своим, а затем выбрать подходящую жертву.
Отличить ловца душ от обычного человека почти невозможно. Лишь иногда порождения Смерти теряли бдительность, и меняли цвет своих глаз. Как правило, перед тем, как вытащить из человека душу.
Дальнейший текст не особо привлёк внимание Вадима. В основном потому что он почти полностью копировал миф об Апокалипсисе, разве что ловцы душ здесь занимали не последнее место.
Он уже собирался захлопнуть книжку и заняться рутинными делами, как заметил кое-что ещё. В конце "Библии" оставалась куча чистых листов для заметок. Только вот на каждой странице наклеили вырезки из газет и других книг.
Первая вырезка рассказывала о таинственном исчезновении людей в шестнадцатом столетии. Колония на острове Роанок возле атлантического побережья Америки опустела. Больше сотни человек куда-то пропали, ни оставив после себя ничего, даже домашних животных. Лишь вырезанное на дереве слово "Кроатон", которым назывался соседний остров, а также племя индейцев. Здесь вырезку обвели несколько раз, чуть не пробив бумагу. Чей-то размашистый почерк написал: "Господи, помоги. Это Они?"
"Кроатон" в переводе означал ничто иное как "жнец душ", ему поклонялось то самое индейское племя, на которое взвалили вину за исчезновение людей. Впрочем, ничего доказано не было, зато очередная приписка авторучкой гласила: "Избавились от тел, замели следы".
-Безумие какое-то! - воскликнул Вадим.
Не удивительно, что после прочтения такой книжонки отец Тани повредился в уме. Что за человек мог написать такое? Вадим слышал о так называемых "неканонических евангелиях", принадлежащих перу тринадцатому апостолу и Марии Магдалины. Но это что-то новенькое, на что способна только больная человеческая фантазия!
Дальше - больше. Корабль-призрак "Мария Целеста", случайно обнаруженный дрейфующим посреди океана. На борту - ни одного человека, никаких признаков борьбы или следов спешной эвакуации. Судьба членов экипажа неизвестна вот уже сто пятьдесят лет. И здесь отец Тани сделал пару пометок - "Упокой Господь потерянные души".
Тридцатые годы двадцатого столетия. Пропала целая деревня эскимосов в Канаде. При этом все вещи людей оставались на месте, несмотря на жутко холодную погоду.
И много-много подобной информации. Похоже, что бывший пастор винил во всём мифических "ловцов" из книги. В самом конце заметки сменились на откровенный бред. Дети с чёрными глазами без зрачков стучались в двери к людям, а если те их пускали то умирали от инфарктов...
Вадим захлопнул книжку. Спрятал пустую чашку обратно в ящик стола. Взглянул на сенсорный экран - уже два часа дня! Эка время летит!
Мелодичная трель в голове заставила инженера вздрогнуть. Перед мысленным взором возникло имя, которое Вадим меньше всего хотел сейчас видеть. После Черкизова, конечно...
-Да,- буркнул он, словно его оторвали от важной и кропотливой работы.
-Вадим Колос, вас ожидают в конференц-зале,- затараторила секретарша. - Екатерина Семёновна собирает экстренное совещание! У вас две минуты...
-Ого! - присвистнул Вадим. - Так уж и две? А если опоздаю на десять секунд? Трибунал?
-Не имею понятия, моё дело - известить! - фыркнула секретарша и связь пропала.
Нет у неё чувства юмора, что робот, выполняющий одни и те же функции...
Конференц-зал располагался на верхнем этаже Корпорации. На лифте путь занял всего несколько секунд. Сам этаж представлял собой разительной отличие ото всех остальных - мало дверей, но множество разветвлённых коридоров. Приходилось петлять, ориентируясь по голографическим стрелкам указателей.
Двери зала гостеприимно распахнуты. Вадим вошёл, стараясь не выдавать волнения. Что если Черкизов что-то узнал? И теперь начнётся расследование, а от бдительного ока главы безопасности ничто не спрячется. Тане грозит куда большая опасность, чем выговор за появление сумасшедшего отца...
Но грозы в воздухе не чувствовалось. Зал представлял собой длинное помещение с зеркальным потолком, освещаемое громадной люстрой, перемигивающуюся хрустальными стекляшками. Окна занавесили жалюзи, скорее всего из-за ослепительного света, бьющего в глаза людям. За продолговатым столом, облицованным красным деревом, собралась вся верхушка магнитогорской Корпорации. На лицах читалось такое же непонимание и интерес, как и у Вадима.