Капитан дал команду, «Фрам», пыхнув клубом дыма, дрогнул… Заиграли оркестры, толпы провожающих на берегу закричали «ура». В сопровождении целого роя катеров, парусных яхт, лодок «Фрам» величественно пошел по заливу.
Вскоре позади остались острова Бюгдо и Дюну, потянулись берега с зеленеющими пашнями. И они стали пропадать из виду. Так обрывались последние нити, связывавшие с родной землей. Не случайно кто-то на палубе «Фрама» процитировал слова Гуннара из "Саги о Ньяле": "О, как прекрасны горные луга, никогда не казались они мне милее!"
И вот в лесу, на краю мыса Люсакер, показался знакомый дом. В подзорную трубу Нансен различил на скамье под сосной одинокую фигуру женщины в светлом платье.
"Фрам" шел дальше и дальше. Постепенно отстали провожавшие суда и суденышки, а на мысу Люсакер как видение растаяла одинокая светлая фигура. Нансен опустил тогда подзорную трубу и тяжелыми шагами сошел с капитанского мостика к себе в каюту. Впоследствии он признавался, что то был самый мрачный миг за все время его экспедиции.
Переваливаясь с бока на бок, «Фрам» неторопливо (ради экономии угля под парусами) шел в открытом море. Позади были Берген и Тромсе. Потом показался порт Варде. «Фрам» бросил якорь, чтобы сказать последнее «прости» норвежской земле.
На всем протяжении этого пути рыбаки и прибрежные жители восторженно встречали «Фрам» и его экипаж. Иногда с берега из толпы взрослых и ребятишек доносилось громкое «ура». Гребцы и пассажиры на шлюпках и прогулочных яхтах во все глаза глядели на корабль, отправлявшийся в загадочную страну севера. Из городов, мимо которых проходил «Фрам», высылали навстречу пароходы, с них неслись приветственные песни, музыка, гремели пушечные салюты.
Всего трогательнее было отношение простых рыбаков и крестьян. Однажды вблизи Хельгеланда Нансен заметил, что какая-то старая женщина, взобравшись на высокую скалу, машет оттуда платком.
— Неужели она машет именно нам? — обратился Нансен к стоявшему рядом местному лоцману.
— Да, без сомнения! — подтвердил тот.
— Но как может она знать о нас?
— О, здесь все знают о «Фраме», в каждой избушке знают. И.с нетерпением будут ожидать вашего возвращения, будьте уверены! — ответил лоцман.
Жители Варде — «столицы» рыболовов Финмаркета — устроили пышную встречу участникам экспедиции. Популярность их была так велика, что находчивый мэр открыл подписку на покупку турецкого барабана для городского оркестра, названного "Северный полюс".
Варде было местом, где цивилизация оказала свою последнюю услугу полярникам, прежде чем они начали суровую жизнь северных Робинзонов. Потом они не раз вспоминали здешнюю баню, где удалось умыться и попариться вдосталь. Как принято в скандинавских странах, банщицы — финские девушки — энергично хлестали березовыми вениками фрамовцев, парившихся на нестерпимо жарком полке. Гигиеническая, хотя и несколько жестокая процедура оказывала такое освежающее действие, что склонный к юмору Нансен заметил: "Сам Магомет не сумел бы устроить ничего лучшего в своем раю".
"Фрам" без труда добрался до Карского моря. Уже первая встреча со льдами показала отличные качества судна. По восторженному выражению Нансена: "Вести его сквозь тяжелые льды — истинное наслаждение. Его можно вертеть и поворачивать, как колобок в блюдце". Правда, рулевой при этом обливался потом, а штурвал вертелся, как колесо самопрялки.
К Югорскому Шару «Фрам» шел по чистой воде, на всех парах и парусах. В селении Хабарово, как и обещал Э.В. Толь, экспедицию ожидали закупленные ездовые собаки. Потребовалось много усилий, чтобы выполнить это хлопотливое дело. Охотник Александр Иванович Тронтхейм, которому было поручено доставить собак с Урала, сначала предполагал идти к Югорскому Шару через Печору, но когда узнал, что в тех местах свирепствует собачья чума, избрал другой путь — направился к Хабарово напрямик через тундру. Труднейшее путешествие его длилось около трех месяцев.
Норвежцы по достоинству оценили заботливость и самоотверженность этого отважного человека. Порадовало их и то, что из уважения к Нансену Александр Иванович Тронтхейм предпринял свою экспедицию через пустынную тундру под норвежским флагом, а в честь прибытия «Фрама» в Хабарово вывесил вымпел с именем корабля.
Первая попытка Нансена повести собачью упряжку была неудачной. Собаки не слушались приказаний, свора перегрызлась, и произошла невообразимая свалка. Громкий лай рассвирепевших псов и насмешки очевидцев этого происшествия привели неопытного погонщика в растерянность. Но он обладал свойством быстро овладевать собой в самых трудных обстоятельствах. Через некоторое время ему удалось подчинить взбунтовавшуюся свору, а затем погнать ее в желаемом направлении.