Но, с другой стороны, разве норвежский народ не жертвовал свои деньги для экспедиции, которая должна исследовать неизвестные полярные области? Начальник экспедиции обязан сделать все, что в его силах, для выполнения воли народной. Значит, надо рисковать своей и чужими жизнями!
Мысль о возможности санного похода к полюсу все более захватывала Нансена, воплощаясь в зримых образах снов.
В БЕЛОЙ ПУСТЫНЕ
Есть лишь один путь, и он называется вперед… Фрам!
Ф. НансенКончалась полярная ночь.
Хотя стояли еще сильные морозы, уверенно наступала весна. Долгожданная, животворная весна! Солнце поднималось, заливая светом ледяную поверхность. Лучи его проникали сквозь иллюминаторы "Фрама".
На душе Нансена, однако, было тяжело, как никогда раньше и, пожалуй, как никогда потом. Страницы его дневника того периода пестрят записями, вовсе несвойственными оптимистическому характеру. Даже не верится, что строки эти писал такой неизбывно волевой, твердый человек. "Идет весна, но она меня не радует. Здесь все так же пустынно и холодно, как и прежде; зябнет душа. Еще семь лет такой жизни или, скажем, только четыре… Что станет с моей душой за это время? А она?.. Я не смею думать о будущем. Что будет там, дома, если год за годом будут проходить и никто не вернется?"
И такая запись: "Очень мудрым человеком был тот, кто сказал: "Если есть что-нибудь прекраснее природы, прекраснее искусства, прекраснее науки, так это человек, который не падает духом в несчастье. Но прекраснее всего — родимый дом…"
Тоска по близким, дорогим сердцу людям гложет Нансена. Но только ли в этом причина его уныния? Главные истоки такого состояния следует искать и в ином. В чем? Прямой и точный ответ опять-таки дают строки дневника: "…Бездеятельное, безжизненное однообразие давит, гнетет человека. Никакой борьбы, никакой возможности борьбы. Все так тихо и мертво, застыло, окоченело под ледяным покровом… Я чувствую, что душа у меня леденеет. Чего бы я не дал за один день борьбы, за мгновение серьезной опасности!"
Вот истинное объяснение болезненной подавленности и психологического упадка. Деятельная натура Нансена не терпит застоя: накопившаяся в нем энергия требует исхода. А он вынужден ждать и ждать.
Напрасно убеждает себя Нансен в том, что не раз повторял другим: основная задача экспедиции заключается не в достижении полюса, а в научных исследованиях полярных областей. И напрасно он напоминает себе, что ценные научные наблюдения важнее удовлетворения личного тщеславия, ведь говорится: "Люби не столько победу, сколько истину". Тщетны были борения с самим собой — стремление достигнуть полюса оставалось неодолимым.
Однако к этому делу нельзя было приступить наобум. Прежде следовало убедиться, какое направление примет дрейф «Фрама». Если не оправдаются надежды, что ветры погонят судно через Северный полюс к гренландским берегам, тогда придется "сжечь за собой мосты" и идти к полюсу напрямик по льду.
То будет время решительных действий. В рискованном походе решится — победа или поражение, жизнь или смерть. "Но разве у меня есть иной выход? — пишет Нансен. — Недостойно мужчины поставить цель и отступить перед решительной битвой. Есть лишь один путь, и он называется — вперед… Фрам!"
С окончанием зимы научная работа оживилась. Систематические измерения морского дна доказали ошибочность мнения многих ученых, что Полярный бассейн мелководен. В свое время Нансен тоже придерживался такой же точки зрения, теперь он пришел к убеждению, что большие глубины Ледовитого океана столь же древни, как и глубины Атлантического океана, продолжением которого они, вероятно, являются.
Важное научное значение имели измерения температуры воды на различных морских глубинах. Измерения эти производились по возможности часто, как только позволяло время. Дали они неожиданные результаты: под холодной поверхностью оказался сравнительно мощный слой теплой воды.
Сверх всякого ожидания, в высоких широтах встретились многие представители пернатого мира. Ранней весной вблизи судна стали появляться белые и серебристые чайки, пуночки, поморники, глупыши. Летом визиты их были уже так обычны, что на них не обращали внимания. Показалась и редкая гостья — розовая чайка.
Эта таинственная обитательница севера впервые была открыта адмиралом Россом, отчего даже стала зваться его именем — чайкой Росса. Затем ее видели лишь случайно немногие люди, и никто не знал, откуда появляется и куда улетает красивая незнакомка с нежно-розовым оперением.