— Технически, мы не…
Она снова меня перебила.
— Он окружен тестостероном каждый день, весь день. Я говорю ему: «Ашер, дорогой, пора познакомиться с хорошей девушкой и остепениться. Ты не будешь вечно юным, а я хочу подержать своих внучат, прежде чем умру.» Он слушает? Нет. — Она цокнула языком. — Так что можешь себе представить, как я рада, что ты здесь. Расскажи, как ты познакомилась с Ашером? У тебя есть парень? Ты хочешь детей в ближайшее время?
Скарлетт уставилась на нее, широко раскрыв глаза.
— Мама! — наконец вмешался я. — Пожалуйста. Сейчас не время и не место для этого.
Поверьте, она действительно допросила нас о моей личной жизни в приемной больницы, через несколько часов после того, как у моего отца случился сердечный приступ. Никто не разделял свои чувства лучше, чем Пиппа Донован.
— То же самое ты говорил последние пять лет, — парировала она. — Я просто поддерживаю разговор. Скарлетт ведь не против, правда, дорогая?
— Папа проснулся? — Я сменил тему, прежде чем Скарлетт пришлось ответить. — Я бы хотел его увидеть.
— Да. — Лицо моей матери посерьезнело. — Врачи сказали, что ему повезло. Это был легкий сердечный приступ, и он пришел в сознание вскоре после того, как мы приехали в больницу. Сейчас его обследуют, но ты должен его увидеть.
— Ты иди, — сказала Скарлетт, когда я взглянул на нее. — Я останусь с твоей мамой.
Если моя мама раньше не представляла ее своей будущей невесткой, то теперь она точно сделала это. Я практически видел, как в ее глазах загорались звезды, когда она представляла, как будут выглядеть ее будущие внуки.
Мне не хотелось оставлять Скарлетт с ней наедине, бог знает, какие вопросы она задаст, когда я выйду из комнаты, но было бы неловко приводить Скарлетт в больничную палату моего отца, если они никогда не встречались.
Я бросил виноватый взгляд на Скарлетт, которая ободряюще кивнула мне.
К счастью, я быстро нашел медсестру, и после некоторых препирательств меня пустили к нему.
Комната моего отца была на полпути по коридору от того места, где сидела моя мать. Когда я вошел, он закрыл глаза, но открыл их, услышав щелчок закрывшейся двери. Трубки змеились вокруг его туловища, а расположенный рядом монитор пищал в устойчивом ритме.
При звуке этих сигналов я почувствовал облегчение, разжав тиски на груди.
Он был жив.
Моя мать так и говорила, но мне нужно было увидеть это самому.
— Это было быстро, — сказал он, когда я подошел к нему. Его голос был хриплым подобием его обычного гула.
— У меня много быстрых машин.
Он фыркнул.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я. Я старался не замечать, каким маленьким он выглядел на больничной койке или как цвет его лица сочетался с белыми простынями.
— Я в порядке, — сказал он с пренебрежительным ворчанием. — Вся эта история смехотворна. Я должен быть уже быть дома, но они настаивают на том, чтобы держать меня здесь сорок восемь часов. Они сказали, что мне нужно «наблюдение», что бы это ни значило. Это ненужная чушь.
— У тебя случился сердечный приступ за завтраком, — напомнил я ему. — Я бы сказал, что мониторинг необходим.
— Да, ну, не все же могут начинать день здорово, не так ли?
Мы уставились друг на друга. Мгновение удивления прошло, прежде чем оно растворилось в смехе, и кулак в моей груди ослабел еще на дюйм.
Я не мог вспомнить, когда в последний раз мы с отцом смеялись друг над другом. До «Блэккасла» точно. Может быть, даже до того, как я присоединился к Премьер-лиге.
— Ты приехал сюда из Лондона? — спросил он.
Я кивнул.
Он снова хмыкнул, что было настолько сентиментально, насколько оно могло быть. Мой отец не был поклонником объятий, благодарностей или эмоций в целом.
Писк монитора прерывал возобновившуюся тишину между нами. Где-то по пути мы потеряли способность разговаривать друг с другом, и один приступ общего веселья не изменил этого.
Взгляд отца метнулся к передней части комнаты и сузился.
— Кто эта девушка с твоей матерью?
Я проследил за его взглядом туда, где разговаривали Скарлетт и моя мать. Они переместились со своего первоначального места в конце коридора, и у нас был прекрасный вид на них через окно.
— Это Скарлетт, — сказал я. — Она… подруга.
— Скарлетт. — Он нахмурился. — Разве это не имя твоего тренера этим летом?
Конечно, он запомнил эту информацию.