Корделия спросила:
– О каких проблемах ты говоришь?
– Все, о чем ты можешь подумать, Корделия. Краем глаза Род видел, что Грегори слушает, широко раскрыв глаза.
– Всевозможные врожденные недостатки и пороки развития. Некоторые обнаруживаются только гораздо позже, но возможно все: от отсутствия конечностей или больного сердца до слабой способности к выздоровлению, так называемое увеличение иммунного дефицита. Такой ребенок может быть абсолютно нормальным во всех отношениях, но если он сломает ногу, она никогда не срастется и не будет расти вместе с ним.
– Как ужасно!
– Но проблемы, о которых мы говорим в связи с вашим предком, это проблемы мышления.
Корделия подняла голову, она начала понимать. С ослепительной улыбкой повернулась к Фессу.
– Такие, как поведение грубияна?
– Ну, и это тоже, – согласился Фесс, – хотя в случае с Рутвеном, боюсь, скорее всего очевидны другие последствия инбридинга.
– Он говорит об ослаблении интеллекта, – объяснил Род. – Не всегда это бывает, но когда проявляется, это очень плохо.
Заговорил Магнус:
– Значит ли это, что потомки наследуют все эти пороки?
– О, вы-то, наши дети, в безопасности – благодаря маме.
– Да, ради этого я и вышла за тебя замуж.
– Ну, конечно, с твоей стороны тоже бывали случаи кровосмешения, – добавил Род, взглянув на свое семейство – собрание эсперов, – но у тебя хватило здравого смысла выйти замуж за меня. Я хочу сказать, что ты выпечена из другого генетического теста, нежели я.
– Ты хорошо сформулировал.
– Спасибо. Конечно, твой замес гораздо богаче: вас несколько тысяч. А добрые граждане Максимы все происходят от немногих общих предков и старательно заключали взаимные браки в течение пятисот лет.
– В таком случае у них у всех должны были проявляться последствия инбридинга, – заявила Корделия.
– Действительно, даже если это проявлялось в отдельных случаях уродства. Или не отдельных, когда речь идет о моих соотечественницах, – Род кашлянул в кулак.
– Но ведь это не относится ко всем д'Армандам?
– К счастью, полностью проявилось только в случае с Рутвеном, – согласился Фесс. – Но его сыновья, как я уже говорил, были в целом нормальны и развивали свои художественные наклонности. Хотя должен признать, что у них был не очень высокий уровень интеллекта,
– Это не так уж важно, – Род покачал головой, – Главное – моральные качества. Не всем дано быть гениями, – он увидел, каким задумчивым стал взгляд Грегори, и понял, что слова его попали в цель.
– А их дети? – подталкивала Корделия.
– Они были благородными во всех смыслах этого слова, Корделия, – безапелляционно сказал Фесс, – и больше всех других ваших предков заслужили этот почетный титул. Среди ваших предков есть очень умные, есть и простоватые, но большинство просто нормальные. Ваш дед, например, был настоящим джентльменом и просто очень хорошим человеком, умным и чувствительным, к тому же был очень ответственным и глубоко любил жену и детей. Служить ему было для меня честью.
– Он и правда был таким совершенством? – Джеффри казался удивленным.
– Да.
– Тогда неудивительно, что наш отец настоящий мужчина, – Магнус с блестящими глазами повернулся к Роду. – Или дело просто в том, что ты вырос в замке?
– Я не вырос в замке.
Дети удивленно смотрели на него.
Потом Грегори откашлялся и сказал:
– Мы считали, что ты вырос в замке д'Арманд, о котором нам столько рассказывал. Род с улыбкой покачал головой.
– Нет, дети. Ваш дед был вторым сыном тогдашнего графа, а я его второй сын.
– Старший сын графа наследует титул, – объяснил Фесс, – а вместе с ним и замок.
– Но они были виконты, – поправил Грегори. – Ты сам так говорил, Фесс.
– Да, Грегори, но третий лорд д'Арманд настолько превзошел своего деда и оказал такие услуги Максиме во взаимоотношениях с Землей, что был произведен в графы. Поэтому ваш дед смог получить титул виконта и треть семейного поместья.
– Так где же ты вырос, папа? – спросила Корделия.
– Мы выросли в Гранже, дорогая. Это всего лишь большой дом, но достаточно просторный для моих родителей, моего брата и сестры. И, конечно, для меня.
– Ваш отец немного приуменьшает, – утешил Фесс детей. – В доме было двадцать две комнаты, в основном очень просторные.
– И все же это не замок, – Корделия была явно разочарована.
– О, его вполне хватало для нашего семейства,
– Род потянулся. – Более чем хватало – но только потому, что дедушка жил с нами.
– Твой отец? – спросил Магнус. – Он не был виконтом?
– Нет, мой дед, – подчеркнул Род.
– То есть сам граф, – Джеффри явно запутался.
– А почему он жил в меньшем доме?
– Он казался ему более подходящим, – объяснил Род.
– Ваш отец опять приуменьшает, – заверил детей Фесс. – Инбридинг и рецессивные гены посчитались сполна с моим хозяином, как только ему исполнилось семьдесят три года...
– А также осознание того факта, что ему никогда не уйти с Максимы, – напомнил Род. – Он наконец признался в этом самому себе.
– Это всего лишь предположение, Род, граничащее с клеветой, – заявил Фесс.
– Это предположение основано на его постоянных советах сбежать из дома, как только я достигну совершеннолетия.
– Да, он сожалел о своем решении в юности остаться дома и заняться семейным бизнесом, – признал Фесс, – хотя это только входило в его понятие ответственности перед родом. В конце концов он ведь был наследником.
– И как это сожаление отразилось на нем? – спросил Магнус.
– Он стал... немного глуповат, – ответил Фесс. Грегори склонил голову набок.
– Ты хочешь сказать, что он спятил?
– Большинство сказали бы так, – подтвердил Фесс. – Судя по его словам, он не воспринимал окружающее как реальность и ушел в фантастический мир собственного воображения. Часами говорил о благородных королях и прекрасных девах, о колдунах и драконах. Сам он считал себя летописцем при королевском дворе в некоей фантастической стране.
– Но с ним было очень забавно, – быстро добавил Род.
– Конечно, если только он не принимал тебя за чудовище, – заметил Фесс. Род пожал плечами.