– Даже в таком случае он сохранял здравый смысл. В конце концов, герцогиня Мальказская и в самом деле была старой драконшей.
– А что он с ней сделал? – спросил Джеффри, широко раскрывая глаза.
– Да ничего. Он никому не причинял вреда, главным образом потому, что Фесс постоянно находился с ним рядом. Поэтому его наследник и отдал нам Фесса вместе с Гранжем.
– Говорилось также о “старомодности” графа в мелочах повседневного быта и учитывалось мнение его жены, что в доме только мебель должна быть старинной, – мрачно добавил Фесс.
– Что относилось в такой же степени к тебе, как к дедушке, – быстро сказал Род. – И мне кажется, ты с тех пор сотни раз опроверг слова насчет “старомодности”. Как только вы переселились к нам, ты очень успешно начал успокаивать дедушку.
– Я всего лишь относился к нему с должным уважением, Род.
– Ага, и излагал все на том же архаическом жаргоне, которым пользовался и он, – Род снова повернулся к детям. – Что касается меня, то я считал это интересной игрой. Сколько мне тогда было? Шесть? Поэтому если он говорил, что куст – это людоед, я рад был с ним согласиться.
– Значит, тебе нравилось его общество?
– О, да, – мягко промурлыкал Род. – Всегда.
– А что за фантастическая страна, в которую он играл?
– Королевство Гранкларт, – Род вздохнул, вспоминая годы детства, которые стали волшебными благодаря старику. – Я часами сидел рядом с ним и слушал.
– Ну, каждый раз не больше получаса, – поправил Фесс, – но в детском восприятии это, конечно, бесконечно долго.
– Долго? Да его рассказы никогда не кончались, – Род снова повернулся к детям. – Он сочинял замечательные сказки. После его смерти они стали бестселлерами.
– После? – спросила Корделия. – А почему не при жизни?
– Он их не печатал, – объяснил Фесс. – В этом отношении он был очень настойчив. Уверяю вас, это вполне совместимо с его манией. Он писал ради величия двора Гранкларта, а не для собственной славы.
– Сумасшедший, как Болванщик, – вздохнул Род, – но замечательный старик, – казалось, Верховный Чародей заглядывает в иное пространство, в годы своего детства. – Я часто сидел на полу кабинета, с упоением слушая его рассказы об удивительных приключениях рыцаря Бабраса и его поисках Радужного Кристалла. Потом, став взрослым, я узнал, что когда робот-нянька уводил меня, дед возвращался к своим рассказам и редактировал их. Слушать его было удивительно интересно.
– А что это за Радужный Кристалл? – спросил Грегори.
– В его сказках это была своего рода универсальная отмычка. Кристалл соединял в себе все типы волшебства, чтобы противостоять злому колдуну Маумейну.
Он улыбнулся детям.
– Конечно, в реальном мире это была просто большая прозрачная призма в центре люстры моей матери, но мне больше нравилось, как говорил о ней дедушка.
– Ух ты, – выдохнула Корделия. – А когда мы сможем прочесть его книги?
– Как только отыщу экземпляр, дорогая. К несчастью, я оставил их все в тридцати световых годах отсюда.
Фесс молчал, но Грегори задумчиво посмотрел на него.
– Ну почему он не дожил до нас? – воскликнула Корделия.
– Я уверен, он хотел бы, – вздохнул Род, – но его ждали в другом месте. Надеюсь, после вознесения старик переместился в столь любезный его сердцу Гранкларт. После его смерти граф разрешил нам оставаться в Гранже, но дом без дедушки неожиданно опустел, И к тому же вскоре мне стало ясно, что мой старший брат Ричард унаследует дом после смерти отца. Магнус нахмурился.
– А что унаследовал ты?
– Ничего, – Род печально улыбнулся. – На мою долю ничего не осталось. Все дома разобрали мои двоюродные братья. Семейные земли тоже – если можно голые скалы назвать землями. Конечно, отец оставил мне денег, много денег: он немало вложил в семейное дело и мудро и предусмотрительно распорядился доходами, так что под конец он нажил значительное собственное состояние. Но это все.
– У тебя был выбор, Род, – напомнил Фесс. – Ты мог занять видную должность в “Автоматы д'Арманд, Лимитед” и, несомненно, справился бы с нею.
– Да, но все равно оставался бы бедным родственником, как бы искусно это ни маскировалось. – Род скорчил гримасу. – К тому же Максима... стала столь скучна!
– Правда? – Магнус оживился. – А чем она была скучна?
Род краем глаза глянул на Фесса. Магнус уловил его взгляд и повернулся к роботу.
– Расскажи, Фесс.
– Мы уже говорили об этом, – строго сказал Фесс. – Я не выдам тайн твоего отца.
Род мысленно сделал быструю переоценку. Им с Фессом очень успешно удалось отвлечь детей от мрачной обстановки. Он сравнил достоинства дальнейшего отвлечения своих отпрысков с перспективой того, что их мысли вернутся к замку и к тому, что его населяет, и принял решение.
– Ладно, расскажи им! – он расслабленно откинулся на спину. – В конце концов, в моем прошлом нет ничего постыдного. Немного смущает, конечно, но не стыдно.
– Как хочешь, Род, – Фесс вздохнул, и Род устроился поудобнее. Однако по мере того, как продолжался рассказ, уши его все больше краснели.
Глава восьмая
– Послушай, Фесс, называй меня просто Род, когда мы наедине.
– Не могу, сэр хозяин босс, – к этому времени Фесс выглядел значительно лучше: он прошел через две замены тела и капитальный ремонт. Корпус робота сверкал металлическим блеском, и руки и ноги у него стали гораздо толще. Они уже не напоминали суставчатые трубы, как те, с которыми он явился на Максиму. Им пришлось стать такими: они превратились в хранилище многочисленных инструментов, приспособлений и запасных частей. Торс его тоже увеличился, в нем находился теперь более крупный компьютерный мозг, а голова соответственно уменьшилась и приобрела вполне человеческую форму и черты. Теперь это был настоящий металлический андроид, хотя и с несколько бочкообразной грудью. – Я не могу изменять систему обращений, – объяснил он терпеливо, – если только не прикажет хозяин.
– А папа этого не сделает, потому что слишком уважает своих предков, – Род покачал головой и продолжил разбирать вещи во вращающемся шкафу. – Еще одна причина, почему мне не терпится убраться с этого захолустного планетоида.