– Заткнись! – вскипела Грейс. – Ты даже не понимаешь, о чем говоришь!
Род, пораженный ее агрессивностью, отшатнулся. Малдун увидела это и снова заплакала.
– О, прости! Ты стараешься помочь, и я не хотела быть грубой. Но все очень плохо! Он уходит и ловит первую попавшуюся хорошенькую девицу, какую найдет за двенадцать часов, потому что знает, что следующую увидит только через месяц. И каждый день он сидит против меня, видит меня каждый раз, как только поднимет голову! Но я не хорошенькая и он не обращает на меня никакого внимания!
– Ты самая красивая! – возразил Род.
– Молчи, дурачок! Я некрасива по сравнению с их спутницами! Я уродлива!
– Ты прекрасна! – закричал Род. – Под пятнами машинной смазки скрыто самое красивое лицо, какое мне приходилось видеть! От твоей фигуры дыхание перехватывает! Из-за таких лиц мужчины в прошедших веках убивали друг друга на дуэлях! Твои глаза – омуты, и мужчина может в них утонуть!
Она смотрела на него во все глаза. И даже перестала плакать:
– Ты... ты на самом деле так считаешь? Она икнула.
– Клянусь!
– Ну... Ты богатый мальчик, ты видел лучших...
– Лучших! Да равных тебе не Найти во всей галактике!
– Но... но у них такие прелестные платья... и сами они грациозны, утонченны, как...
– Они грациозны, как беременные пингвины на суше! А ты ходишь, как принцесса из сказки!
– Ты видел меня только в невесомости...
– Дай мне шанс посмотреть на тебя при нормальном тяготении, – умолял неудачливый воздыхатель. – Пойди в увольнительную! Поверь мне: у девушек Максимы нет ни грамма твоей красоты!
– Но сцены на экране...
– Какие сцены? А, ты имеешь в виду клипы, которые вставляют в исторические драмы? Это актрисы, а не реальные девушки с Максимы. О, конечно, иногда показывают один-два кадра с настоящих балов, но камера по обыкновению располагается далеко, лиц и фигур не видно.
– Но они поголовно аристократки!
– Да, и выглядят как аристократки. Но разве это меняет дело? Да стоит тебе только подобрать подходящий наряд и макияж, и ты их всех за пояс заткнешь!
– Но я не знаю даже, что делать с пудрой и румянами!
Род набрал полную грудь воздуха:
– Доверься мне. Я знаю.
В свое время на множестве удивительно скучных банкетов Род занимался исключительно тем, что изучал макияж на девичьих лицах: приходилось смотреть на соседок по столу, и нужно было чем-то занять мысли, так что он думал о том, как девицы достигают задуманного эффекта. К тому же он не раз бывал в гримерных любительского театрального общества Максимы и имел возможность вблизи изучить процесс, пока женщина с Земли, профессиональная гримерша, работала кисточкой и лигниновыми тампонами.
– Да, нужно использовать основание! Я знаю, у тебя прекрасная кожа, но ты никогда не подставляла ее солнцу.
– Нет, конечно, – Малдун сердито посмотрела на него. – Я выросла на Леокадии-5. Но меня в юности обсыпало угрями.
– Значит, у тебя был плохой врач. Кожа есть кожа, она как холст, а ты – художник.
– Ну, ладно, – согласилась Малдун, разгладила краску губкой и взяла контурный карандаш.
– Нет, – указал Род, – только не карандаш.
Воспользуйся лучше кисточкой: тени карандашом не наносят.
– Но карандашом гораздо легче! – пожаловалась Малдун.
– Тебе нужна легкость или результат? Помни: нужна светотень, нужны контрасты, как на картине. Вот чем ты должна стать, когда работа будет закончена, настоящим произведением искусства. А сейчас сделай чуть помягче тон на щеках.
– Но я не могу ходить в этих штуках!
– Тогда ты никогда не сможешь грациозно двигаться при тяготении. Фесс сконструировал магниты так, чтобы они создавали притяжение, равное одному О. Помни, по одной ноге за раз, и короткими шагами.
– Так я никогда не доберусь.
– То, куда ты собираешься добраться, измеряется не в метрах. Можно двигаться короткими шагами и быстро. Хорошо, попробуй... Отлично! Вот теперь ты правильно переставляешь ноги. Держи спину прямо, плечи чуть назад.
– Но это делает мои... Ну, ты знаешь. Будто я их выставляю напоказ.
– В чем дело? Ты что, стыдишься их? Нет? Ну, так ходи гордо, вот так! Теперь чуть подними подбородок...
Род крутил головой, как заведенный.
– Оставь свои попытки, – насмешливо сказала Малдун. – Ты не можешь увидеть все сразу.
– Но я хоть попытаюсь. Ну и ну! Так вот каков Ганимед!
– Да, сплошной большой магазин, за исключением космопорта. Здесь можно купить все что угодно.
– Послушай! Но ведь должны быть какие-то законы!
– Не говори об этом вслух. Туземцы решат, что ты бранишься.
– О, ну и ну, ну и ну, НУ И НУ!
– Помигай, или у тебя глаза пересохнут, – посоветовала Малдун. – Мы пришли посмотреть на платья, а не на их отсутствие на этих тощих девицах!
Род с трудом оторвал глаза от захватывающего зрелища:
– Да, это, конечно, не твой стиль! Малдун сердито посмотрела на него.
– Откуда ты знаешь, что должна надевать женщина?
– Мэм, когда речь заходит о женской красоте, я не любитель, я специалист. Я хочу, чтобы ты была одета, как картинка.
– Мне показалось, ты говорил, что мой стиль не таков.
– Причесываешься? – Род приоткрыл дверь каюты. – Помни, сначала нужно волосы промыть шампунем, желательно с кондиционером, тогда...
– Отвали, уборщик! – Малдун повернулась со ртом, полным булавок. – Хоть это я знаю!
– Правда? – Род не мог оторваться. – А где ты поучилась?
– Еще до школы, ежедневно в течение тринадцати лет.
– Тогда по... – Род едва успел проглотить остальное.
– Потому что, поступив в колледж, я решила, что больше не стоит тратить время на свою внешность, и поклялась никогда не делать этого снова. Ты уберешься отсюда?
– Но как же твоя клятва?
– Начну нарушать ее через три секунды. А теперь убирайся!
– По магазинам? – Вайсер едва не подавился.
– Малыш отправляется по магазинам? Эй, если увидишь что-нибудь красивое и пенящееся, хватай и вели наполнить!
– Оставь его, Вайсер, – бросил Маккракен. – Он, по крайней мере, уговорил Грейс выйти.
– Да. Отличная работа, мистер, – Вайсер подошел с улыбкой. – Кстати, приятель, откуда ты столько знаешь о женских нарядах?