Но тогда, это мало интересовало десятилетнего сорванца. Ему больше нравилось смотреть сражения на аренах. С каким восторгом он наблюдал за рождением новых легенд, с каким азартом болел за понравившихся бойцов. И разве мог в те дни он подумать, что однажды, сам станет одним из участников турнира. Нет. Не знал. Даже в самых смелых мечтах представить не мог. Но вот он здесь. Старается уснуть и не может, от осознания собственного бессилия. От осознания неминуемого поражения.
- Как же. Сила звука. Да звук умолкнет после первых же ударов. Противнику и надо-то – сломать наши инструменты и всё. Конец игре. И, слава богу, если потом жизнь оставят, а ведь могут и убить в назидание наглым человечкам, вознамерившимся познать энергии и стать равными богам.
Алмаз покачал головой, прогоняя назойливые мысли. Решил вообще не думать ни о чём, иначе отдохнуть не сможет. Он не будет стараться, и лезть вон из собственной шкуры, ради заведомо проигрышного дела. Лучше побережёт силы и здоровье, пригодятся ещё.
- Думать вредно. – Пришел к выводу молодой человек. – Лучше послушаю, может хоть так получится уснуть. Тут тихо. Очень тихо. Тишина меня убаюкает, позволит моему телу, наконец, расслабиться.
Тишина. Тишина, которую он принялся слушать, действительно поражала. Такой тишины он ещё никогда не слышал. Да. По утрам было тихо, в те краткие мгновенья на рассвете, когда он шел на околицу встречать деревенских коров за пару часов до того, как первая хозяйка приведёт к нему бурёнку. Именно эти минуты он считал временем тишины. Но всё же она не была такой полной и абсолютной как здесь. Где нет ни звука, только его сердцебиение. Стук его сердца. Стук, становившийся всё громче и громче, словно пульсируя в его ушах, заполняя всё пространство.
- Тудум – тудум. Тудум – тудум. – Раздавался грохот сердца в темноте закрытых глаз. – Тудум – тудум! – Всё громче стучало оно, разгоняя по венам кровь всё сильнее и сильнее. – Тудум- тудум! – билось оно, заставляя волноваться, пробуждая предчувствие чего-то невероятного.
- ТУДУМ! – И тьма в его глазах взорвалась, разлетаясь на мириады разноцветных искр.
Алмаз, словно ошпаренный вскочил со стула, чувствуя как его сердце, вот-вот вырвется из груди.
- Что это было? – Стараясь унять разбушевавшиеся чувства, думал молодой человек. – Я уснул и мне приснился кошмар из-за того, что нам пару часов назад на уроках рассказывали. Учитель истории сказал, что творец создал наш мир из взрыва. Может именно этот взрыв мне приснился. Возможно. И этот взрыв сопровождался невероятным грохотом, словно кто-то со всей силы ударил барабанной палочкой по барабану.
Начинающий барабанщик замер, ошарашенный собственным предположением.
- Выходит, звук появился в момент зарождения всего и уже существовал до того как сформировалась планета. Неужели звук такая древняя сила? Но что, он из себя представляет? – Даже не поняв, когда успел заинтересоваться всеми этим вопросами, думал Алмаз, поражённый услышанным звуком. – Завтра спрошу у учителя.
Парень принялся в спешке перебирать музыкальные инструменты, слушал звучание каждого в надежде ещё раз услышать тот удар. Звук того взрыва, что так поразил воображение и затронул самые потаённые уголки его души.
- Бум! Бам! Бум! Бам! – Стучал Алмаз по барабанам, толком не понимая, что с ним творится. Почему от этих поисков, кровь кипит в его жилах? Почему он всё ещё ощущает тот звук каждой клеточкой своего тела? Звук услышанного взрыва всё ещё волновал, заставил трепетать, пробуждая непонятные чувства, что жаждали выплеснуться наружу и человек не выдержал – дал выход своим чувствам. Направил их в барабанные палочки и стукнул по очередному барабану.
-ТУ – дум! – Раздался удар барабана и вырвавшаяся звуковая волна повалила инструменты, опрокинула барабанщика.
- Кхе. – Вырвалось из груди парня, когда он чувствительно ударился спиной о пол. Тут же вскочил на ноги, не обращая внимания на боль в ушибленном месте. Огляделся по сторонам, не понимая, что произошло. Кто мог учинить такой беспорядок в его музыкальной комнате? Да ещё так быстро, что музыкант и не заметил. Несколько минут Алмаз стоял, озираясь по сторонам, разглядывая разбросанные барабаны, часть из которых просто сломалась и больше не могла служить по назначению. Но большое всего в этом беспорядке поразил его инструмент, на котором он играл перед этим странным происшествием. Иностранный барабан, что стоял на треноге, теперь был просто впечатан в пол и являл собой центр, от которого в разные стороны разбросало остальные инструменты.