Оказалось, весь этот уход на работу с отцом был спектаклем, разыгранным для неё. Едва боги натешились и бросили её едва живой на кровати, как распахнулась дверь гостевой комнаты, и вошел Мотвей.
- О, Мотвей Мотович. Наша благодарность будет безграничной. Ваши родители и вы, превзошли сами себя. - Довольным тоном обратился к нему Уд бог плотский утех, что величал себя богом любви. – Можешь передать своему отцу, что мы с Эфиром, богом энергий, будем и дальше покровительствовать вашему роду и тебе в частности. Ваша жертва пришлась нам по душе. Мы её приняли и отплатим сполна. Больше не беспокойся о своём будущем, наша благодать с вами.
- Ваша щедрость безгранична. Мы счастливы, служить вам, и отдавать вам свою веру и свои души. – Раболепно склонившись, ответил Мотвей и лично помог богам облачиться в дорогие одежды, после чего они удалилась. А Мотвей, подхватил с пола разорванное платье Симы и бросил его в лицо «невесте».
- Прикройся и пошла вон отсюда. – Грубо сказал он. – Или ты думала, что я, и правда, влюбился в такую нищебродку как ты? Тогда ты, и правда, тупая жертвенная овца. Одевайся и убирайся с моих глаз. Мы даём тебе три дня на то, чтобы убраться из страны. Или можешь остаться и жить тут вне закона – божья шлюшка. И кстати, тебя владыки наградили звездой во лбу – это знак их шлюх, который не позволит тебе рассказать никому о том, что тут произошло. И руки на себя ты тоже не сможешь наложить, даже если пожелаешь. Ведь тебя «одарили» вечной молодостью и красотой. Наверное, хотят ещё не раз воспользоваться принесённой им жертвой. – Сима не верила своим ушам, когда слушала ядовитые слова, льющиеся из уст того, кто несколько часов назад клялся ей в любви.
Она не стала кричать на него или выплёскивать свою боль и обиду. Молча, на заплетающихся ногах ушла из дома, в котором жила подлость. Ушла, прижимая к своей груди несчастную книжку. Ушла в темноте, скрывавшей её истерзанный вид.
Она вошла в родительский дом около полуночи, и мама с отцом едва взглянув на дочку, всё поняли. Симу принесли в жертву богам и теперь её жизнь окончена. Нет больше будущего у их ребёнка. Нет.
- Я уйду следующей ночью. – Замученным голосом пролепетала Сима и прямым ходом отправилась в ванную, чтобы смыть с себя божественную грязь. Закрывая дверь ванной комнаты, девушка слышала, как рыдает её мама. Как отец пытается утешить супругу и придумать, как помочь старшей дочке.
- Не говори глупостей. – Заявил Симе отец, когда та вновь появилась перед родителями. – До завтра ждать нельзя. Сплетники из дома Мотов уже разнесли весть о жертве, и с первыми лучами солнца в наш дом ворвутся жаждущие заполучить тебя. Мы этого не допустим.
Девушка растерянно посмотрела на родителей.
- Что вы имеете в виду? – Спросила она, и глаза вновь начали наполняться слезами. – Неужели, опозоренная дочка настолько вам ненавистна? Неужели, не дадите и один последний день дома провести?
- Не говори глупостей! – Не выдержав, сорвалась мать и обняла свою драгоценную малышку. – Мы тебя любим, что бы ни случилось. Потому и нашли самый лучший выход из сложившегося положения. Дорогая моя. – Шептала мама, обнимая дочку, гладя её по золотистым косам. – Каждый житель Цимуса знает о жертвах, что раз в десятилетие приносят богачи нашего государства богам по мимо тех жертвенных агнцев, что ежегодно отправляются в Кабал – Алу. Каждый знает, что любая дева страны может оказаться этой жертвой. Богачи ради своей власти, ради своего богатства, идут на всё. Им плевать на остальных. Плевать на семьи, что с головой окунаются в пучины горя. Но мы не все. Мы не будем вот так просто стоять и смотреть на то, как нашу дочку отбирают из наших объятий. Не для этого мы тебя растили. Не для этого. – Матушка, не выпуская любимую дочь из объятий, заглянула ей в глаза. – Поэтому прости нас и пойми правильно. Мы хотим спасти тебя от незавидной участи божественной жертвы. Сама знаешь, что с такими жертвами случается. Их или в бордель отправляют или в лапы учёных отдают. Но мы с папой не позволим этому произойти. Поэтому то и нельзя тебе дома оставаться. Придётся уйти через два часа. Сразу после того как придёт один человек, с которым отцу удалось связаться.