Белладонна.
Гандри позади нее глухо зарычал. Адский пес составлял ей компанию последние несколько месяцев по приказу Ангела смерти. В основном он проводил дни бездельничая у очага или, когда позволяла погода, бегал во дворе. Сигна сказала всем, что подобрала бездомного пса во время прогулки по лесу, и, хотя потребовалось некоторое время, чтобы убедить Элайджу, он согласился его оставить.
Никто из тех, кто видел Гандри, не счел бы пса хорошим защитником, но иногда, когда Сигна наблюдала, как он потягивается в колдовской час, то вспоминала тени в его глазах, челюсти, сомкнувшиеся вокруг Перси после одной-единственной команды.
– Тише, – сказала она, похлопав зверя по мокрой морде. – Возможно, я пожалею об этом, но мне нужна твоя помощь. – Когда Сигна превращалась в жнеца, только Ангел смерти мог видеть и слышать ее. Возможно, она могла бы показать, что находится рядом, вызвав внезапный порыв ветра или хлопнув окном в теплый день. Но если она надеялась связаться с Элайджей, ей понадобится помощь.
– Приготовься, Гандри. Мы отправляемся навстречу приключениям.
Гандри прижал уши. Он перевел взгляд с девушки на ягоды и заскулил, но Сигна, не обращая внимания, задернула шторы и торопливо нацарапала записку на куске испачканного чаем пергамента. Чернила были еще влажными, когда она сложила лист и потянулась, чтобы почесать Гандри за ухом и сунуть записку под ошейник.
– С нами все будет в порядке, – сказала она ему. – Я обещаю.
Ягод осталось немного – около пятнадцати штук, а цветение белладонны в лесах Торн-Гров ожидалось только через несколько месяцев. Весь ее запас – это сушеные сморщенные ягоды прошлогоднего урожая, которые, скорее всего, были такими же гнилыми на вкус, как и на вид. Тем не менее из них можно было извлечь пользу. Для получения желаемого результата требовалось не менее пяти ягод, и поэтому девушка сложила в ладонь ровно пять штук, прежде чем свернуть и отложить кулек в сторону.
Сигна села на кровать и положила все ягоды на язык. Они были хрустящими и горькими, от неприятного привкуса пересохло во рту. Но девушка, скривившись, все равно проглотила их. В ожидании эффекта, она запустила пальцы в мягкую шерсть Гандри.
Перед глазами все поплыло, и Сигна закрыла их, медленно втягивая воздух ртом, пока с ней оставалась способность дышать. Только когда белладонна завладела ею, Сигна приоткрыла глаза, сила жнеца разлилась по ее венам. Она приветствовала ее, как возлюбленного, принимая холод и тьму, которые окутывали кончики ее пальцев.
– Привет, – прошептала девушка теням, окутавшим ее руки. Гандри все еще лежал, положив подбородок ей на колени, хотя выглядел иначе. На месте глаз появились тени, они же, словно дым, сочились из пасти. В последний раз было слишком темно, чтобы заметить, что ребра Гандри торчат из-под кожи, а выпотрошенные внутренности видны сквозь зияющую дыру в животе, за которой клубилась тьма. Гандри был похож на зверя, который выполз из глубин ада, с удлиненными клыками и массивными лапами, вдвое больше ее головы. И все же он был тем же Гандри, который поскуливал и тыкал мокрым носом Сигне в бедро.
– Я в порядке, – сказала девушка, соскальзывая с кровати. – Пойдем, нам нужно торопиться.
Сигна собралась с духом. Однажды Ангел смерти сказал, что ее сила заключается в намерении – захотеть, а затем взять желаемое. Повернувшись лицом к дальней стене покоев, она сосредоточилась на лице Элайджи, представляя портал из теней, который к нему приведет. Подобное было вполне возможно; Ангел смерти проделал нечто подобное в ту ночь, когда повел ее посмотреть на мост душ. Но то, что это можно было сделать, еще не означало, что получится и у нее. Было трудно сосредоточиться, когда солнечные лучи пробивались в окна. При дневном свете ее силы казались неуместными, возможно, даже запретными. Только под покровом ночи девушка могла не думать о том, как это странно – не чувствовать на коже весеннего тепла.
Однако именно эти мысли мучили Сигну. У нее не было другого выбора, кроме как отбросить сомнения и ступить в тень, которая сгущалась на стене. К сожалению, первая попытка оказалась неудачной. Она врезалась лицом в твердую поверхность и отшатнулась, проклиная портал, словно тот напал на нее.
Внезапно пространство наполнилось глубоким, хрипловатым смехом. Сигна крепко зажмурилась, отказываясь повернуться и посмотреть на Ангела смерти на ее кровати.