"Вы. Еще. Не можете. Дышать. Самостоятельно."- сказала я, разделяя слова для пущей убедительности.
"Слушайте меня, Хэл. Посмотрим, что произошло с вами во второй половине дня, хорошо? У вас был довольно тяжелый приступ на улице; потом толпа на Четвертой улице решила на нас напасть, и вы были перед ней совершенно беспомощны - не спорьте со мной, Хэл, я там тоже была."
Я сузила на него глаза. Он ответил мне тем же, но спорить не стал.
"Затем путешествие от улицы до дверей дома - расстояние там примерно футов двадцать,- привело вас к полномасштабному астматическому статусу; вам приходилось слышать этот термин раньше?"
"Нет,"- пробормотал он.
"Ну, а теперь он у вас есть, и отныне вы знаете, что это такое. Так вы оставались в постели в течение недели, в последний раз? Было вам тогда так же плохо, как теперь?"
Губы у него сжались до узенькой щелки, глаза метали искры.
Я представила себе, что почувствовало бы большинство людей - не говоря уж о командирах его собственного полка, - доведись им разговаривать с герцогом в таком состоянии, как это. Упаси Бог, подумала я.
"Чертов доктор сказал, что это все мое сердце."
Его кулак разжался, и пальцами он медленно потирал грудь. "Знал же, что это не так."
"Думаю, тут вы, вероятно, были правы,"- уступила я. "Это был тот же врач, который давал вам нюхательные соли? Полный шарлатан, если так."
Он засмеялся, коротко, задыхаясь от звука. "Да, так и есть." Он сделал паузу, чтобы чуть отдышаться. "Хотя по справедливости, он не давал мне соли. Я раздобыл их сам. На случай обморока, я же вам сказал".
"Так это вы сами..."
Я присела с ним рядом и взяла его за запястье. Он мне это позволил, и даже с любопытством за мною наблюдал. Пульс был в норме; он замедлился и звучал вполне стабильно.
"И как долго вы подвержены обморокам?"- спросила я, наклонясь, чтобы поближе рассмотреть глаза. Никаких признаков петехиального кровотечения, ни желтухи, зрачки одинакового размера...
"Давно,"- сказал он, и выдернул у меня руку. "У меня совершенно нет времени, чтобы болтать о моем здоровье, мадам. Я..."
"Клэр,"- сказала я, и положила руку ему на грудь, удерживая и дружелюбно ему улыбаясь. "Вы Хэл, я Клэр, и никуда вы от меня не денетесь, Ваша светлость."
"Уберите от меня свои руки!"
"У меня есть очень серьезный соблазн так и сделать, и позволить вам свалиться здесь в обморок,"- сказала я, - "однако придется подождать, пока миссис Фигг не закончит настаивать тинктуру. Я не хочу, чтобы вы металась тут по полу и задыхались, как рыбина, которую вытащили из воды на берег; и учтите - я никоим образом не намерена вытаскивать крючок у вас изо рта."
Я и в самом деле сняла руку с его груди, поднялась и вышла в коридор, прежде чем он нашелся, что на это ответить.
***
ДЖЕННИ ЗАНЯЛА УДОБНУЮ ПОЗИЦИЮ у двери, изредка поглядывая вдоль улицы то вверх, то вниз.
"Тут что-нибудь происходит?"- спросила я.
"Не знаю,"- сказала она, не отрывая глаз от нескольких грубого вид мужчин, которые, развалясь, расположились внизу, по другой стороне улицы. "Только что-то не нравится мне ощущение от всего этого. Думаешь, он прав?"
"Это о том, что Британская армия уходит? Да. Они уходят. И с ними, вероятно, еще половина городских лоялистов."
Я точно знала, что она имела в виду, говоря, что ей не нравится ощущение.
Воздух вокруг был густой и горячий, и весь гудел от цикад, и листья каштанов вдоль улицы висели вялые, как мои тряпочки для мытья посуды. Но что-то неведомое уже двигалось в атмосфере.
Что это было? Волнение? Паника? Страх? И то, и другое, и третье, подумала я.
"Может, мне стоит пойти в типографию, как ты думаешь?"- спросила она, обернувшись и слегка нахмурившись. "Я хотела сказать - возможно, Maрсали и ребятам будет безопаснее, если я приведу их сюда? Если начнется бунт, или вроде того?"
Я только покачала головой.
"Не думаю. Ведь они широко известные в городе патриоты. Это лоялисты будут теперь в опасности, если Британская армия уходит. У них больше не будет никакой защиты, и повстанцы могут делать с ними, что захотят. А..."- у меня по позвоночнику, извиваясь, пробежало неприятное чувство, как будто по нему провели холодным, скользким пальцем, " а ведь это владение лоялистов." И даже без двери, чтобы можно было закрыть ее на замок и затаиться внутри - хотела добавить я, но не стала.
Из гостиной донесся громкий удар и звук падающего тела, но Дженни даже ухом не повела, и я тоже - мы обе имели большой опыт работы с упрямцами. Даже отсюда я слышала, как тяжело он дышит; если бы он начал хрипеть снова, я бы вошла.
"А ты сама не подвергаешь себя опасности тем, что держишь его здесь?"- спросила она вполголоса, кивнув в сторону гостиной. "Может, лучше тебе тоже перейти в типографию?"
Я наморщила лоб, пытаясь оценить все возможности.
Письма, отправленные с Жерменом, могли задержать расследование, а я сама сумела бы выпроводить любого, кто к нам придет. Но также это означало, что я не могла больше рассчитывать на немедленную помощь армии, если таковая станет необходима. А такое вполне могло случиться; кто-нибудь в этой враждебной толпе на Четвертой улице наверняка хорошо слышал, куда я велела идти носильщикам. В настоящее время подобная враждебность могла проявляться самыми различными способами.
Если повстанцы в городе готовы сплотиться и повернуть оружие потив беззащитных лоялистов - а я чувствовала, что события уже начинают сгущаться на улицах темными грозовыми облаками...
"В таком случае, кто-нибудь запросто может устроить у тебя на крыльце представление, с бочонком дегтя и мешком перьев,"- продолжала рассуждать Дженни, подхватив мою мысль и направляя ее в самое пугающее русло.
"Да уж... вряд ли это поможет Его светлости избавиться от своей астмы,"- сказала я, и она рассмеялась.
"А не лучше позволить ему вернуться к генералу Клинтону?"- предложила она. "Солдаты как-то раз уже обыскивали мой дом, когда я прятала там "человека в розыске," - на самом дне своего гардероба, и с новорожденной дочкой на руках. И не думаю, что когда "Сыны Свободы" заявятся сюда искать Его милость, это лучше скажется на наших нервах... если то, что рассказывала мне о них Марсали, хоть наполовину правда."
"Возможно, все так и есть."
Грохот выстрела ударил сквозь густой воздух, плоско и скучно, где-то совсем недалеко от реки - и мы обе встрепенулись. Но он не повторился, и через какое-то время я снова перевела дыхание.
"Дело в том, что он еще не стабилен. Я не могу рисковать, таская его по улицам, забитым пылью и древесной пыльцой, а потом оставить его на попечение армейского хирурга, или даже этого шарлатана Хебди. Если у него случится еще один приступ, и никто не сможет помочь ему с ним справиться..."
Дженни поморщилась. "Да, ты права,"- неохотно сказала она. "И ты не можешь ни оставить его здесь, ни уйти сама, по той же причине."