Вот что при старом порядке называлось государственным разумом. Целых восемь столетий соблюдение его считалось обязательным для всех государей; после временных отступлений и при неизбежных падениях он все-таки неизменно сохранял свое преобладающее значение. Разумеется,
_________
1 ) Слова Ришелье на смертном одре: «Вот мой судия. — сказал он указывая на Святые Дары, — судия, который скоро произнесет мой приговор. Я прошу его осудить меня, если в деле моем я руководился чем-нибудь иным, кроме блага религии и государства».
99
не мало извинялось им и оправдывалось всякого рода недобросовестностей, посягательств или попросту говоря, преступлений; но в общей политике, особенно в вопросах политики внешней, он давал постоянное руководящее начало, и начало это было всегда благодетельным. Под его влиянием правило тридцать государей и, шаг за шагом, средствами, запретными для частных лиц и доступными только для государственных людей, медленно, но безостановочно и прочно, провинция за провинций, создавалась ими наша Франция.
Вот этого-то принципа и недоставало их импровизированному преемнику. На троне, как и в лагере, на посту военачальника, консула или императора он неизменно остается карьеристом и думает только о собственном преуспеянии. Благодаря огромному пробелу в его воспитании, недостатку совести и сердца, он, вместо того чтобы подчинить свою личность государству, подчинил государство своей личности. Взор его не устремляется за пределы своего краткого земного существования к будущему, всей наци, которая переживет его; оттого он и жертвует будущим ради настоящего, и оттого созданное им не может быть долговечным. «После меня хоть потоп»; его мало тревожит, что эти слова уже были произнесены более того, он желает, чтобы каждый произносил их про себя в глубине своего сердца: «Мой брат, — говорил в 1803 году Иосиф 1), — хочет дать всем настолько почувствовать необходимость своего существования и то великое благодеяние, какое оно оказывает человечеству, чтобы никто не мог без внутренней дрожи и помыслить о том, что будет без него. Он знает и чувствует, что его владычество держится гораздо больше этим представлением, чем силой или благодарностью. Если бы завтра, или вообще когда-нибудь, можно было сказать: «Вот спокойный, установившийся порядок вещей, вот достойный преемник; Бонапарт может умереть; нечего опасаться волнений и смуты», то мой брат перестал бы чувствовать себя в безопасности. Таково правило его поведения».
Годы идут, а он и не помышляет о том, чтобы поставить Францию в условия, при которых она могла бы существовать и без него. Напротив того, он губит все сколько-нибудь
__________
1 ) Miot de Melito , II, 48, Е 2.
прочные приобретения самыми несообразными аннексиями, и с первых же шагов становится ясно, что империя кончится вместе с императором. В 1805 году, по поводу того, что 5% бумаги стояли на 80 франках, министр финансов Годен замечает ему, что такую расценку нужно считать справедливой 1). «Не следует жаловаться, ведь эти бумаги находятся в зависимости от жизни Вашего Величества». — «Что вы хотите сказать?» — «Я хочу сказать, что империя разрастается мало помалу до таких размеров, что управлять ею после вас не будет возможности». — «Если мой преемник будет дурак, тем хуже для него». — «Да, но тем хуже и для Франции».
Два года спустя, Меттерних делает общий вывод, высказывая его в форме следующего политического суждения 2): «Замечательно, что Наполеон, беспрестанно изменяя и нарушая политическое равновесие Европы, не сделал еще ни одного шага, чтобы упрочить положение своих преемников».
В 1809 году тот же дипломат добавляет 3): «Его смерть послужит сигналом для нового и страшного переворота; все эти разрозненные элементы будут стремиться к воссоединению; развенчанные монархи будут вновь призваны своими прежними подданными; а новым государям придется защищать свои новые короны. Настоящая гражданская война разразится на целых пол столетия на всем протяжении континентальной Европы в тот самый день, когда железная рука, державшая бразды правления, обратится в прах».
В 1811 г. никто уже не сомневается в том, что первым и неизбежным следствием исчезновения Наполеона, властелина, в руках которого целиком сосредоточивалась вся сила, будет революция 4)».
_________
1 ) Souvenirs, par Gaudin, duc de Gaëte (3- е vol. des Mémoires, p. 67).
2 ) M. de Metternich. II, 120 (Письмо к Стадиону, 26 июля 1807).
3 ) Там же, II. 294 (Письмо, 11 апреля 1809).
4 ) Там же, II, 400. (Письмо, 17 января 1811).— В минуты просветления Наполеон сознает это и сам: сравните Pelet de la Lozère, Opinions de Napoléon au Conseil d'E tat , p. 15: «Все это будет тянуться, пока я жив; мой сын должен будет считать себя счастливым, если ему останется 40,000 франков годового доходам. — (De Ségur, Histoire et Mémoires III, 155): «Сколько раз в то время (1811) он высказывал опасение, что его империя раздавит его наследника!» — «Бедное дитя, — говорил он, глядя на короля Римского, — сколько запутанных дел я тебе оставлю!» — «С самого начала у него бывали минуты, когда он судил о себе беспристрастно и предвидел конечный результат своего появления в истории: «Гуляя по острову Тополей, Первый Консул остановился перед могилой Ж.-Ж. Руссо и
101
Да и во Франции, около этого времени, его собственные слуги начинают уже понимать, что империя его не только пожизненна и прекратится с его смертью, более того, что она эфемерна и продлится даже меньше, чем его жизнь: потому что он постоянно надстраивает свое здание, и чем оно выше возносится, тем более теряет в своей прочности и устойчивости. «Император помешался, — говорит Декрэ Мармону, — окончательно помешался; из-за него мы все полетим кувырком, все, сколько нас есть, все это кончится ужаснейшей катастрофой 1) ». Действительно, он и силой и обманом толкает Францию в пропасть, зная прекрасно, что он ее обманывает, все более злоупотребляя ее доверием по мере того, как его воля и его ошибки из года в год создают все большее разногласие между его личными интересами, как он их сам понимает, и интересами общественными.
При заключении Люневильского мира и перед нарушением Амьенскаго это разногласие уже дает себя чувствовать 2). В Пресбурге оно обнаруживается яснее, и становится уже вполне очевидным при заключении Тильзитскаго мира. Оно резко определяется после изгнания испанских Бурбонов и переходить в чудовищную и скандальную историю в 1812 г., в момент войны с Россией. Эту войну Наполеон и сам признает противоречащей интересам Франции 3) и все-таки затевает ее. Впоследствии, на острове св. Елены, на словах он как будто чувствует себя глубоко растроганным, при мысли об этом милом французском народе, который он так любил 4)». На деле же он любит его, как всадник своего коня. Если он холит его и украшает, если он выезжает его, ласкает и