Выбрать главу

Сам Вождь должен подать пример постоянного расширения мышления, чтобы приблизиться к предвидению. Конечно, предвидение происходит от общения с Иерархией. Но само Общение требует подвижности мышления и ясного устремления. Искусство мышления не следует понимать как оккультное сосредоточение. Ничего подобного нет в искусстве мышления и в утончении сознания. Лишь высокое качество добросовестности утвердит путь мыслителя. При этом никто не скажет, что мыслитель есть особая порода. Каждый ребенок может быть направлен к мышлению. Так нужно рассматривать искусство мышления как здоровье народа.

Руководство массами обязывает к расширению сознания.

76. Указать надо о качестве требуемого знания. Знание должно быть безусловно. Каждая условная, связанная наука причиняет непоправимый вред. Свободное сочетание элементов дает неповторенные, новые достижения. Кто может предписать химику пользоваться лишь одной группой элементов? Кто может заставить историка и философа не касаться исторических фактов? Кто может приказать художнику употреблять лишь одну краску? Знанию все открыто. Единственным преимуществом в областях знания будет большая убедительность и привлекательность. Если хотите увлечь вашим знанием, сделайте его привлекательным. Настолько привлекательным, чтобы книги вчерашнего дня показались сухими листьями. Победа убедительности избавит от несносных запретов. Больше всего заботьтесь изгнать из жизни учащихся запреты. Строителям новой жизни это особенно легко, ибо их книга может быть особенно вдохновенна и увлекательна. Конечно, писарское изложение невыносимо. Убогий аптекарь оттолкнет каждого, кто не выносит бездарного отношения к красоте. Около строительства должна быть вдохновенность.

К Свету тянутся растения - этот знак первичного сознания непреложен. Идите путем непреложности и стройте жизнь. Ничего нет отвлеченного, и жизнь впитывает каждую мысль. Потому будем реалистами истинной реальности.

77. В школах должно быть преподаваемо уважение к произносимому понятию. Ведь попугаи могут бессмысленно устремлять в пространство понятия часто великого значения. Но люди должны понять, что каждое слово, как стрела громоносная, и слово, как педаль мысли. Утрата истинных значений понятий много способствовала современному одичанию. Как песок сыплют люди жемчуг. Право, пора заменить многие определения.

В школах учреждаются особые курсы; рядом с физиологией следует давать понятие о духе. Знание, наконец, должно построить научно мост устремления к духу. Новый Мир явит утверждение смелого познавания. Там Образы Учителей войдут в жизнь Друзьями. Указ Учителя будет на полке любимых книг.

78. Часто вы говорите о несовершенстве существующих книг. Скажу больше - ошибки в книгах равны тяжкому преступлению. Ложь в книгах должна быть преследуема как вид тяжкой клеветы. Ложь оратора преследуется по числу слушателей. Ложь писателей - по числу отпечатков книги. Занимать ложью место народных книгохранилищ - тяжкое преступление. Нужно почуять истинное намерение писателя, чтобы оценить качество его ошибок. Невежество будет худшим основанием. Страх и подлость займут ближайшее место. Все эти особенности непозволительны. Устранение их нужно осуществить в новом строительстве. Запретительные меры, как всегда, непригодны. Но открытая ошибка должна быть удалена из книги. Необходимость изъятия и перепечатка книги образумят писателя. Каждый гражданин имеет право доказать ошибку. Конечно, нельзя препятствовать новым взглядам и построениям, но неверные данные не должны вводить в заблуждение, потому защита знания ложится на всех членов. Не позже года должны быть проверены книги, иначе число жертв будет велико. Особенно надо беречь книгу, когда достоинство ее потрясено. На полках книгохранилищ целые гнойники лжи. Было бы недопустимо сохранять этих паразитов. Можно бы сказать - переспите на плохой постели, но невозможно предложить прочесть лживую книгу.

Зачем обращать лучший угол очага в лживого шута! Именно книги засоряют сознание детей. Должно отметить вопрос книги.

79. Законы человеческих пертурбаций не могут быть установлены логикой распределения элементов очевидности. Как же без изучения всех окружающих процессов можно расчленить узлы мыслящего аппарата? Где-то вспыхнули розовые лучи, и готовое восстание целого народа поникло. Где-то изменились океанские течения, и произошла перемена мировой торговли. Это грубые, очевидные примеры. Но сколько тончайших причин и следствий насыщают пространство и бороздят слои человечества!

Решающий судьбу людей, зайди в лабораторию и подымись в обсерваторию, если даже и не сразу найдешь аналогию с социальными проблемами, то пытливый ум уловит сложность аппарата действительности. Он уловит нераздельность судеб эволюции человечества от космических процессов. Потому реальное знание без предрассудков будет верным проводом в будущее. Кто же науку о человеческом обществе отсечет от мировых процессов, тот отрубит себе ноги и обречет себя на существование калеки.

80. Мало попыток связать механику с психикой. Вождь знает, как научное отношение к психике облегчает все существование, и обратит неотложное внимание на возможности психического аппарата. Психомеханика будет верным определением приложения психической энергии. Можно заметить интересные опыты при фабричном труде. Каждый опытный работник знает, что машины требуют отдыха. Трудно ближе определить это явление, но оно значительно знакомо даже тем, кто не имеет понятия о психомеханике. Нам приходилось делать опыты на ткацких фабриках, где имеются сотни станков и до сотни довольно опытных работников. Станки просили отдыха вне разрешаемой пропорции, вне зависимости от опытности ткача. Подвергая ткачей психическому испытанию, можно было ясно видеть, что в руках, обладающих психической энергией, станки менее нуждались в отдыхе, как бы живой ток сообщался станку и удлинял его жизнеспособность. Эта живая координация между работником и станком должна быть применена в трудовых общинах. Можно достигнуть этого выгодного условия при изучении психомеханики. Государственная задача - вызвать к жизни наиболее производительные условия, принимая меры и направляя ученых к облегчению жизни коллектива.