- Тебе вроде бы не холодно, так почему ты дрожишь? Из-за меня? - Уха коснулся взволнованный и виноватый голос Хеймоэля.
- Из-за себя. Не бери в голову. Но тебе действительно стоит утеплиться. Как же тяжко вам живется с Глазами Бога.
Почти сразу объятия разжались, меня аккуратно поставили на ноги. А сам мужчина облачился в темную одежду. Первая мысль родилась сродни, и как такая тонкая ткань может согреть? Вот только на ощупь она оказалась куда прочнее и одновременно с тем изменчивее. Будто вода или латекс, но не было этого лакированного блеска и неприятной скрипучести.
А еще почти сразу я ощутила внутреннее разочарование моего кристалла, лишившегося всех связей и незримых нитей, успевших сформироваться за время нашего небольшого эксперимента. Хотя, может и раньше… В любом случае, все это пропало, в отличие от продолжающего работать заклинания. Благодаря ему я и узнала, что вампиру наконец-то тепло.
- А подарок Адриана действительно великолепен… под воздействием артефакта я не чувствовал холода, потому и не надевал прежде это боевое облачение из меха призрачных пауков. - с восхищением произнес Хеймоэль.
- Смотри… еще понравится жить так.
- Я … мне… только с тобой! Но это же невозможно, да? Поэтому - нет. Я воссоздам артефакт. - Сбивчиво ответил он.
Мне же осталось лишь досадливо закусить губу.
Опять начепушила. Ведь не хотела… Или все же хотела? Бросила еще один взгляд на вампира. Который в черном почти облегающем костюме, подчеркивающем рельефность мышц, смотрелся просто сногсшибательно. А эти плечи, кубики на прессе, узкие бедра… Так, не смотреть туда! Не смотреть, я сказала! Блин, я - озабоченная нимфоманка, и это, кажется, не лечится.
Но, пока я пыталась взять себя в руки и спросить: “а почему собственно только со мной?”, вампир уже выскользнул за дверь.
Я услышала ироничный голос Альхейма:
- А я все думал, кому из Старейшин Мелбороу оказалось по силам провести почти идеальный ритуал единения. Превратить человека в чистокровного вампира. Изменить природу, передав благодать и проклятья, но и сохранив при этом метку чуждой тебе дворянской родословной. Это до омерзения великолепно! Вот только хранить невинность в мире полном красавиц, лишая себя удовольствия обладания, и ради чего? Мне никогда не понять тебя, Оэль.
Я как раз заходила в комнату, когда с грохотом распахнулись створки окна, а дверь в ванную чуть не припечатала меня по затылку, если бы не ладонь вампира. Который при этом глянул так, будто уже успел пожалеть, что назвал меня синлэ. В комнату с потоком морозного воздуха влетел посланник.
- Ты же говорил, что не знаешь его, - капризно спросила Эри.
- Я говорил, что мне не знакома прошлая внешность, рожденная от смешения их сущностей и вышедшей из-под контроля магии. Кстати… - В голосе Альхейма прорезался интерес, о чем явно засвидетельствовала приподнявшаяся и напряженно застывшая кисточка хвоста. - Как так вышло, что создатель не удержал собственное заклинание?
Хеймоэль пожал плечами, - резонанс. Я был не готов, что смогу обрести его с человеческим отпрыском.
- Рен, брысь!
Которун, воспользовавшись тем, что про него все забыли, уже подползал с задранной в охотничьей стойке жопкой к спинке стула, на которой устроился посланник. Но после моего окрика, ретировался, обиженно фыркнув.
- А ну стоять! - Альхейм неотрывно следивший за Эри, перехватил ее за руку. - И куда это ты собралась?
- Пусти, он - черный маг, ему не место в Храме.
- Я что-то не пойму, тебе артефакт совсем мозги заморозил? - Фыркнул дракон. - Если бы он был черным магом, желающим навредить, думаешь твой бог пустил бы его сюда?
- Но… нет.
- Его магия не черная, а древняя. Это сказал сам Сателис. И Моэль тоже его жрец, так что тут ему самое место. И тебе ли не знать, как способны извратить факты завистливые люди, тем более спустя столько времени. И, как и Асура, он дал клятву, признав синлэ. Мы связаны.