— Тёть!
— Что «тёть»? Так и есть. Чистая правда. Я собиралась забрать у тебя костюм и сходить сама, потому что все техники обосрались. Мужики так трясутся над содержимым своей ширинки! А мне терять нечего, меня из евгенической программы исключили ещё в твоём возрасте.
— Я не знал, тётя… Но почему?
— За невосторженность мыслей, не бери в голову. А вот сестру взяли, потому что дурочка была та ещё. Что ты рожу кривишь? Да, ты в неё такой балбес. Аллокатор не зря тесты всё время проводит, уровень интеллекта должен соответствовать уровню гражданина. Зачем на шестом умники? Их на верхних ярусах размножают, а ты должен уметь пластырь на трубу в реакторной намотать. Строго по инструкции, ничего от себя не сочиняя.
— Так вы слишком умная, чтобы иметь потомство? — спросила Аврора.
— Ой! — испугалась Амата. — Китаёза по-нашему говорит! Обалдеть!
— Она не китаёза, — решил сгладить углы я, — просто внешность такая.
— Мутация, что ли? Вот не повезло девчонке, совсем молодая… — расстроилась женщина. — Такую к размножению и на милю не подпустят, само собой, чтобы в потомстве не закрепилось. У нас с этим строго, обследования и тесты постоянно. А насчёт ума… Была бы я умная, притворилась бы дурочкой. Тогда не с племянником-балбесом бы нянчилась, а своего бы родила.
— Тёть…
— Да ладно, Энди, я любя, — Амата похлопала парня по плечу. — Где там твой костюм? Вот чёрт, его ещё и тараканы погрызли! Толку от него теперь…
— Давайте я заделаю течь, — сказала Аврора. — Силовая броня защитит от радиации гораздо лучше, чем это старьё.
— Эй, китаёза, ты хочешь, чтобы я пустила тебя к реактору? А если ты китайская диверсантка?
— Война кончилась много лет назад, — сказал я, — а она не китаёза.
— Это вы так говорите!
— Если вы полезете в реакторную в этих обносках, это всё равно что голышом.
— Туда нельзя пускать посторонних! Мало ли, что вы задумали?
— Если бы мы задумали что-то плохое, — убеждаю её я, — вы бы нас никак не остановили. Ваше оружие у меня, да и не пробить нашу броню мелкашкой.
— Вы не знаете, где он, а если я покажу, то буду соучастница!
— Если поможете добраться до лифта, — добавляет Би, — я вам дам «довоенный десятый».
— Серьёзно? — заинтересовалась женщина. — Оружие только у охраны высших граждан, нам даже тараканов полагается гонять палками. Ружьё я сама сделала, это против правил, но, если в жилом секторе им не размахивать, то смотрят сквозь пальцы. Понятно же, что от тараканов. Ладно, пойдёмте посмотрим, что там опять протекло…
Дверь в реакторный отсек украшена большим значком радиации и надписью «Реактор».
— Вы думали, что мы его сами не найдём? — удивилась Би.
— Ничего я не думала, — буркнула женщина, включая терминал у двери. — Просто не доверяю китаёзам. Ну-ка, что там…
Оторвавшись от терминала, она повернулась к Авроре и заорала:
— От входа идёшь сразу налево…
— Не надо кричать, здесь отличные микрофоны, — перебила её девушка.
— Ладно, — снизила громкость Амата, — налево до упора. Там дверь, небольшая, но ты пролезешь. За ней трубное хозяйство, в основном, охлаждение. Фонит сильно, но тут уж ничего не поделать. Остановить реактор нельзя, от него Аллокатор запитан, так что просто латаем «на горячую», что можем, и надеемся на лучшее. Вот там как раз протечка, я не знаю точно, где, телекамеры давно сдохли от излучения, надо смотреть глазами. Если капает — это не то, не обращай внимания, дело обычное, а вот если струёй льётся — значит, оно. Вот тебе сумка ремонтная, там пластырь и хомуты. Пластыря не жалей, его много, мотай на совесть. Замотала, убедись, что больше не течёт, и затяни хомутами. Вот, собственно, и всего дела. Справишься?
— Конечно. Открывайте.
— Ох, чувствую, пожалею… — вздохнула Амата, но нажала кнопку на клавиатуре, и дверь разблокировалась.
Аврора сделала шаг вперёд, потом остановилась, вынула из крепления на броне компактную рацию и протянула мне.