Эти мысли искусали нам всю душу, и вот, наконец-то, понедельник. Сегодня все станет ясно, и я молюсь, чтобы не было ничего серьезного. Я не стала искать никакую информацию в интернете, чтобы лишний раз не накручивать себя.
К назначенному времени мы уже были в клинике, врач принял нас сразу же. Первое, что бросилось в глаза - отношение к посетителям. Здесь весь персонал был настолько приветлив и улыбчив, что для нас, простых людей, это было дико.
Нас с бабушкой попросили остаться за дверью, чтобы не мешать осмотру. Это были самые длинные несколько часов в нашей жизни. Затем, по окончанию осмотра, нас пригласили в кабинет.
Как только мы зашли, нам указали на диванчик около стены. Мы тут же послушались и сели на места.
- У Геннадия Петровича сахарный диабет второго типа.
Я закрыла глаза и почувствовала, как рядом со мной напряглась и бабушка.
- Но если сахар можно снизить при помощи лекарств и диеты, то с ожогом все намного сложнее. Из-за того, что рана не заживает, инфекция попала в кость. И если не принять меры в ближайшие пару дней, то он потеряет руку.
Бабушка рядом со мной всхлипнула, а я в ужасе прижала ладонь ко рту.
- Но…но… Мы же промывали рану. Каждый день, - с отчаянием в голосе проговорила бабушка.
Врач кивнул.
- Правильно и делали. В любой другой бы ситуации это помогло. Ведь ожог на первый взгляд не такой опасный. Но не при сахарном диабете. Здесь нужно другое лечение, и это не Ваша вина, Вы ведь не знали.
- А что нужно?
Первый раз за все то время, как мы зашли в кабинет, подал голос дедушка. Алексей Дмитриевич откинулся на спинку кресла и посмотрел на нас пристальным взглядом.
- Лечить нужно. И не просто, а очень дорого лечить. Буду честен, если оставить все так и лечить как обычно, то вы потеряете руку полностью. Как только инфекция продвинется по кости, ее будет не остановить. А если Вы хотите сохранить руку, то это стоит больших денег, но стопроцентной гарантии никто не даст даже в этом случае.
Я просто онемела от ужаса после слов врача, настолько он был прямолинеен и хладнокровен. Как будто говорил, что съел на завтрак, а не о том, что человек может потерять свою руку. Почувствовала, как похолодела от страха и нахлынувшего понимания. Господи…
- О какой конкретной сумме мы говорим? - спросил дедушка, а врач взял ручку и листочек со стола и что-то написал на нем.
Передал это деду.
- Точную сумму не назову, потому что стоимость ампул варьирует. Это я написал максимальную сумму, на которую Вы должны рассчитывать. У меня в практике уже были такие случаи. Я ни на чем не настаиваю. Просто знайте, что чем больше затягивать, тем меньше шансов. Если я закажу лекарство сегодня, то его пришлют лишь через три дня. К этому времени мы положим Вас на стационар и проведем дополнительные тесты. Помните, что каждый день на счету. Сейчас я оставлю Вас на десять минут одних. Обсудите все, может, придумаете свои варианты, а когда я вернусь, дадите мне ответ.
С этими словами он вышел из кабинета. Первой в себя пришла бабушка и бросилась к деду на шею, громко плача. Было невыносимо наблюдать за ними. За их болью. Нас всех сейчас одолевали одинаковые эмоции. Я тоже встала и на ослабевших ногах подошла к дедушке, поцеловала его в щеку. Лидия Владимировна оторвалась от шеи мужа и вытерла заплаканное лицо руками.
- Тут и думать нечего, - твердым голосом сказала она и начала искать что-то в своей сумке.
- Лида, мы не можем.
Дедушка перехватил ее руки и сжал. Она выдернула их из захвата и снова продолжила копаться в сумке.
- Лида, - уже громче сказал дед, - мы не можем заплатить такую сумму. Остановись. Завтра пойдем в другую больницу.
- В какую другую больницу, Гена? Ты же сам слышал, что сказал врач.
Сейчас, в этот момент они совершенно не обращали на меня внимания. Но мне и не хотелось этого.
- Я верю ему, - тихо, дрожащим голосом сказала бабушка, - сердце верит. Я когда девкой была, у нас соседка померла так. Сначала одну ногу отпилили, потом вторую, а потом и руки на себя наложила. А если с тобой что-нибудь случиться…
Бабушка не успела договорить, как дедушка прижал ее ближе к себе, успокаивающе погладил по спине и волосам, оставив легкий поцелуй на лбу, тяжело вздохнул и кивнул, соглашаясь.
И через пару минут я выходила из клиники с четкими указаниями, что привезти из дома. А бабушка с дедом остались в больнице оформляться.
Села в маршрутку и поняла, что села не туда. Вышла на остановке возле университета. Пока я ехала, то мыслей не было. Казалось, что я находилась в каком-то вакууме, и никакие мысли и размышления не посещали меня. А сейчас, выйдя на остановке, они сильным, сносящим с ног потоком ворвались в сознание. Начался дождь, настолько сильный, что я за секунду промокла до нитки. Но это вывело меня из ступора, заставляя действовать.