– Вау.
Его губы складываются в идеальный круг, подчеркивая резкие линии челюсти. Он действительно слишком чертовски хорош собой, чтобы хоть в чем-то напрягаться.
– Но было бы невежливо не попробовать все, когда это все подано специально для тебя, – протягивает он, высовывая кончик языка, а взгляд лениво скользит по мне с таким откровенным намерением, что хоть стой, хоть падай.
Я прекрасно понимаю, какую игру он пытается вести, но со мной это не прокатит. Поэтому, когда я распрямляю ноги, то делаю это так, чтобы носок моего туфля легким касанием задел его икру, а потом спокойно закидываю одну ногу на другую.
– Терпение – добродетель.
– Еще бы, – бурчит он, и воздух в комнате становится гуще, как перед грозой.
Только мы двое.
Дверь закрыта, а приглушенные звуки стадиона тонут в наших дыханиях. Напряжение растет, и я замечаю, как взгляд Грейсона темнеет. Он смотрит прямо на меня. Я смотрю прямо на него. Ни один из нас не собирается первым сдаться.
Я не сдамся.
Краем глаза замечаю, как на его губах появляется ухмылка, и меня это чертовски раздражает.
Конечно, это не моя вина. Просто так сложилось, что на меня положил глаз главный плейбой бейсбола. И каким-то образом этот самоуверенный мудак умудрился вползти в мою жизнь без спроса.
Он знает, что он горяч. Он знает, что его хотят все девчонки. И, спорю, теперь, когда мы в одном помещении, он, наверное, думает, что я случайно разденусь и упаду прямо на его член.
Ага, разбежался.
Мне просто нужно, чтобы тело перестало реагировать так, будто это может случиться.
– Сделай все к завтрашнему дню. Мне нужно забрать бумаги перед отлетом в Сиэтл.
Его костяшки постукивают по столешнице, и мой взгляд непроизвольно падает на его руки. Большие, сильные, с толстыми пальцами.
Черт. Только не морщись. Без эмоций.
Эти дурацкие лапищи привлекают мое внимание, и я теряю зрительный контакт. Да и плевать. Он все равно мудак. Как и все мужики – за исключением моих отцов, разумеется. В жизни мне не доводилось встречаться с нормальными. В школе все было жалко, в колледже хуже некуда – я каким-то образом очутилась в «длительных отношениях» с парнем, который должен был быть просто трахальщиком, даже не заметив этого. А теперь...
Теперь я застряла с самым знаменитым плейбоем в бейсболе, который постоянно флиртует со мной, а я вынуждена напоминать себе, что мне это не нравится.
– Разумеется, – спокойно отвечаю я. – И не забуду добавить тот пункт про твой крошечный отросток.
Мой голос звучит невозмутимо, а я сосредотачиваюсь на бумагах передо мной.
Все равно это лучше, чем кошки. Что угодно лучше, чем кошки.
– Думаю, все наоборот. Но если тебе нужно подтверждение, я более чем готов продемонстрировать, – его рука опускается к ремню, и мои мысли мгновенно уносятся туда, куда не должны. В места, о которых он, конечно же, догадывается.
Я вскидываю руку и закрываю глаза.
– Оставь это при себе. Мне и так хорошо.
– Ты вообще умеешь веселиться, Айви?
То, как он произносит мое имя, как оно лениво скользит по его языку, отправляет неприятную дрожь вдоль моего позвоночника. И да, он не назвал меня Атланта.
– Сейчас это не имеет значения.
Он фыркает.
– То есть нет.
– То есть не твое дело, так что хватит спрашивать.
Я поднимаю взгляд. Ошибка.
Его лицо. Чертовски красивое, выточенное, идеально симметричное лицо. И он смотрит прямо на меня.
– Знаешь, что тебе нужно, Атланта?
Ага, и снова к тупым прозвищам.
– Если ты скажешь что-то про хороший крепкий трах, я подам на тебя в суд за сексуальные домогательства.
Хотя, конечно, это был блеф. Потому что, как бы мне этого ни хотелось, я нуждалась в нем больше, чем он мог себе представить.
– Ты всегда так зациклена на сексе, когда я рядом? – Он приподнимает подбородок, вытягивая одну ногу из-под стула. – Я всего-то хотел сказать, что тебе стоит немного повеселиться перед возвращением в Атланту.
– И снова, если ты имеешь в виду веселье с твоим участием…
– Так и есть. – Он встает и задвигает свой металлический стул. – Завтра ты весь день работаешь над моим списком. – Его взгляд скользит к листу бумаги передо мной.
– Да, и начну я с соглашения о неразглашении.
– Отлично, значит, вечером у тебя будет время пойти со мной.
Я устало вздыхаю, отодвигая бумаги и задаваясь вопросом, сколько еще я смогу это терпеть.
– Грейсон. Мы уже обсуждали это.
– Тебе бы мысли в порядок привести. Завтра вечером у меня благотворительное мероприятие, и ты идешь со мной.
– В качестве свидания?
– Нет, конечно, – он фыркает. – Ты моя юристка. Разве что… – Его бровь многозначительно взлетает вверх, но, встретившись с моим ледяным взглядом, он лишь усмехается и качает головой. – Ты идешь, потому что там будут все, кто работает на меня. Даже Мэри придет.
– Какое веселье, – НЕА. – Но, увы, мой рейс завтра вечером, так что я не смогу составить тебе компанию. Извини.
Он пожимает плечами, закидывая сумку обратно на плечо.
– Так поменяй билет. Твой босс, Чет, да? Как только он узнает, что я тебя пригласил, он сам тебя туда отправит. А стоимость смены рейса можешь списать на мой счет. Спорю, тебе это даже понравится – выставить мне еще один счет.
Он ухмыляется, и я едва сдерживаю улыбку. Когда хочет, он действительно может быть забавным.
– К тому же, без тебя там будет скучно.
И вот тут мое тупое сердце предает меня и пропускает удар.
Без меня ему будет скучно.
Ему нравится препираться со мной так же, как мне с ним? Нет, конечно, я никогда в жизни ему в этом не признаюсь, но мне нравится, как быстро он находит ответы на мои колкости.
– Да ну, – фыркаю я. – По крайней мере, с моим присутствием ты сразу сможешь раздать свои соглашения о неразглашении.
Грейсон довольно потирает руки, а затем крепче сжимает лямку сумки. И тут меня накрывает осознание.
Он хочет, чтобы я там была, чтобы он мог спокойно спать с другими женщинами.
Я буквально его сутенер.
Ааааах.
– Как пожелаете, сэр, – язвительно кланяюсь я.
Его улыбка становится опасно самодовольной.
– Сэр. Мне нравится.
Он разворачивается и направляется к двери, но перед самым выходом оборачивается:
– Я скину тебе детали позже.
– Ох, не могу дождаться.
Дверь захлопывается, и я тут же отодвигаю соглашение о неразглашении в сторону, потому что точно не собираюсь работать над этим сегодня. Вместо этого я сосредотачиваюсь на оставшейся части его дурацкого списка, делая пометки о том, что он, возможно, упустил.
Глава 8
Айви
Я встаю, машинально перебирая пальцами призы для лотереи передо мной. Подписанные джерси, мячи после хоум-ранов, базы с поля – все это выставлено на аукцион.
Когда я только зашла, я вообще не имела ни малейшего понятия, что это за барахло, и, поскольку мне было слишком стыдно спрашивать у Грейсона или его товарищей по команде, пришлось читать описания под каждым предметом.