Я уже собираюсь возразить, потому что точно знаю – у Грейсона нет ни капли нервозности в моем присутствии, но меня прерывает появление Конниного парня.
– Айви, привет! – Энди целует меня в щеку.
Я бросаю на Конни недовольный взгляд. Она самодовольно улыбается и указывает на Энди большим пальцем:
– Я написала ему, чтобы он пришел. Он разбирается в бейсболе лучше меня.
Энди устраивается на стуле рядом с ней, обнимает ее за плечи и смотрит на экран.
– Отлично, – бурчу я с сарказмом. – Просто мечтаю узнать больше.
– Так что ты хочешь знать про Carolina Catfish? – радостно спрашивает Энди, даже не подозревая, как мне плевать. Иногда я забываю, насколько моя работа молчаливая – и сколько всего мы вообще не имеем права обсуждать за пределами фирмы.
Конни прижимается к нему, а он целует ее в висок.
– Ну, у нашей подруги тут маленькая влюбленность.
– Ничего подобного! – выпаливаю я, бесясь от самого намека.
Энди смотрит на меня с понимающей ухмылкой. Ну просто охуенно. Он мне не верит.
– Все нормально, мои губы на замке. – Он подносит пальцы к губам, будто запирает их воображаемым ключом. Как будто это заставит меня ему доверять. – Это Тейт Соренсон? Все девчонки от него без ума. Хотя, честно, я бы не подумал, что ты из тех, кто тащится по Tater Tot…
Конни довольно мурлычет.
– Да ни на кого я… – начинаю я, но раздражение сбивает меня с мысли.
– Грейсон Хоук, – перебивает меня Конни, даже не дав закончить.
Энди фыркает от смеха, смотрит на экран, потом на мое взбешенное лицо. Я чувствую, как жар поднимается от груди к шее, и кусаю язык, надеясь, что это хоть как-то приглушит напряжение, бушующее в моих венах.
– Забавно, но я даже могу это представить, – ухмыляется он. – Ну, в смысле, он же звезда бейсбола, так что тебе бы никогда не довелось с ним встретиться, но вы с ним чем-то похожи.
– Прости?!
Конни хлопает Энди по груди:
– Все нормально, милый. Я понимаю, о чем ты.
Энди указывает на экран, где Грейсона по-прежнему не показывают, а потом на меня. Его смех раздражает, а этот дурацкий палец так и завис в воздухе, самодовольно направленный в мою сторону.
– У вас обоих эта доминирующая ЭБЧ.
Я хмурюсь:
– ЭБЧ? В смысле Энергия Большого Члена?
– Ну, к тебе это, может, не совсем применимо, но ты ведь тоже любительница пошалить. Как и он.
Я хочу провалиться под землю. За этот вечер меня уже обозвали секс-роботом, истеричкой и намекнули, что я тайно запала на клиента. А теперь меня еще и с ним сравнивают. Ну просто вишенка на торте оскорблений.
– О, он вернулся! – Конни хлопает в ладоши, отхлебывает пива и указывает на экран.
Я резко втягиваю воздух. Грейсон выглядит… чертовски сочно. Четкие черты лица, напряженная линия губ – таким угрожающим я его еще не видела. Он подается вперед, уставившись прямо перед собой, изредка покачивая головой.
– Что он делает? – Мой голос звучит выше, чем я рассчитывала, но, кажется, Конни и Энди не замечают.
А я замечаю. О, еще как замечаю.
Джерси натянуто на его широкие плечи, и мне становится… слегка некомфортно. Не то чтобы я раньше не видела его в форме. Я пересмотрела кучу его фотографий – все те же синие майки, серые штаны. Но видеть его вот так, на поле, в полной экипировке, с кепкой, под светом прожекторов… Это что-то совсем другое.
Я делаю все возможное, чтобы проигнорировать напряжение, нарастающее между моих бедер.
– Он выбирает, какую подачу сделать, вместе с кетчером, – объясняет Энди. – Если поменять ракурс камеры, ты увидишь, как кетчер подает ему сигналы пальцами. Грейсон не встанет в стойку, пока не согласится с Марком.
В этот момент Грейсон кивает, выпрямляется в полный рост и подносит перчатку к лицу. Бросает быстрый взгляд назад, потом резко подается вперед. Затем поднимает ногу и с силой запускает мяч, как будто собирается вышибить отбивающему все зубы.
– Страйк два, – удивленно комментирует Энди. – Фишка Грейсона в том, что он не боится бросать мяч прямо в центр зоны. Именно поэтому соперники его ненавидят. Он издевается над ними страйками.
Я смутно припоминаю, что Грейсон что-то говорил про бокс, но понятия не имею, что это вообще за штука. Спрашивать бесполезно – я уже приняла свою судьбу. Никогда я этот ваш бейсбол не пойму.
Зато я могу просто наслаждаться зрелищем того, как чертовски красивый мужчина делает подачу прямо передо мной.
Пока отбивающий раскачивает биту, готовясь к следующей подаче, Грейсон делает небольшой круг, тяжело выдыхая сквозь стиснутые зубы. Он на взводе – это видно сразу. Возвращаясь на место, он на секунду застывает, а потом подносит три пальца к лицу. Приоткрывает рот, высовывает язык и с жадностью облизывает их.
– Ох, боже– простонала я прежде, чем успела заткнуться.
Энди и Конни синхронно поворачивают головы в мою сторону. Энди выглядит обеспокоенным – кажется, он реально думает, что я что-то себе повредила. А вот Конни только хитро ухмыляется. Она прекрасно понимает, на что именно я сейчас отреагировала.
Грейсон облизывал пальцы слишком… слишком эротично. Гораздо эротичнее, чем это вообще должно было выглядеть.
– Все в порядке, Ви?
С закрытыми глазами я делаю глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки. Но картинка Грейсона, облизывающего пальцы с таким жаром, снова всплывает в голове… и тут же трансформируется в совсем другую. Теперь он стоит надо мной, голый по пояс, с тем же выражением на лице… с теми же движениями…
Господи.
Мои бедра начинают подрагивать в такт этим мыслям, и я понимаю, что срочно, срочно надо переспать с кем-нибудь, кто не Грейсон. Иначе это закончится очень, очень плохо.
– Зачем он это сделал? – я до сих пор не открываю глаза, потому что тогда придется столкнуться с реальностью: я только что застонала от возбуждения перед своей лучшей подругой/коллегой по работе и ее парнем.
– Так делают все питчеры. Говорят, это сужает поры на коже и улучшает хват.
Ну уж нет, такую подробную информацию я точно не заказывала.
Энди ухмыляется:
– И вот он, страйк три. Видела? Грейсон называет этот прием пикабу. Он подает с закрытым глазом.
– Вот же мудак, – бурчу я, наконец открывая глаза.
На экране Грейсон ухмыляется во всю ширину. Потом разворачивается и идет к питчерской горке, размахивая руками и что-то выкрикивая в сторону какого-то мужика в гигантской черной защите.
– И что, блядь, он сейчас делает?
Конни хохочет:
– О, это его стандартная истерика после иннинга. Все команды жалуются, что Грейсон жульничает, так что он специально устраивает показушные разборки с судьями. Такой способ громко доказать, что критики несут чушь.
Я перевожу взгляд на Энди, как самого компетентного в бейсболе в этой комнате:
– Ты думаешь, он жульничает?
Энди пожимает плечами:
– Да чувак бы пальцы облизывать не стал, если бы у него на руках была паучья липучка8. Эта хрень просто отвратительная.
– Что, блин, такое паучья липучка?
Мой телефон внезапно завибрировал у бедра, и я дернулась от неожиданности.