– На этом этапе ты бы уже медленно двигала бедрами мне навстречу, безмолвно умоляя о большем. И, конечно, я бы тебе это дал. Ввел бы еще один палец, чуть сильнее растягивая твою тугую киску.
– Ммм.
– Когда они окажутся внутри по самые костяшки, я согну их, дразня ту самую точку внутри, а большим пальцем начну ласкать твой клитор. В этот момент ты будешь уже настолько заведена, что начнешь содрогаться у меня на руке, вцепишься в простыни так, что мне придется ускорить движения, иначе ты просто разорвешь их к чертям.
Мое лицо пылает, а челюсть напрягается. Я больше не могу довольствоваться просто трением бедер – этого недостаточно, чтобы унять жгучее желание. Я закрываю глаза и представляю все, что он только что описал.
– Как только ты кончишь мне на руку и твое дыхание хоть немного придет в норму, ты, разумеется, отплатишь мне тем же.
Я открываю глаза и смотрю на него, тяжело дыша. Он приглашает меня в свою фантазию. Я уже не раз пересекала черту сегодня ночью, и знаю, знаю, что не должна делать этого снова… Но когда вижу, как его рука медленно движется к ширинке, удержаться не могу.
– Да, – выдыхаю я. – Я бы взяла тебя в рот, облизывая, дразня и посасывала так долго, пока ты не начал бы рычать мое имя и дергать меня за волосы так сильно, что тебе пришлось бы отшлепать меня, чтобы я наконец отпустила.
Его глаза расширяются, пальцы сжимаются, и я завороженно смотрю, не в силах отвести взгляд. Вижу, как его толстый член напрягается под тканью, и я хочу его. Хочу до безумия.
– Не думал, что ты из тех, кто любит небольшую порку, – ухмыляется он, в глазах сверкает озорной огонек.
Я смачиваю губу и пристально смотрю на его сжимающуюся руку.
– Достань, – приказываю.
– Ты первая, – парирует он с игривой улыбкой, сильнее надавливая на свой возбужденный член. – Если мы уже зашли так далеко, то либо оба идем до конца, либо никто.
Я выдыхаю, радуясь, что хотя бы успела сделать эпиляцию на выходных. Никаких гостей я в ближайшее время не ждала.
Он внимательно следит за моими руками, когда я сжимаю ткань своего платья, смяв ее в ладонях и подтягивая выше по бедрам. Адреналин пульсирует в крови, я наблюдаю за его реакцией, открывая все больше кожи. Спешить не хочется – я плавно двигаю бедрами, скользя ниже по дивану, пока платье не задирается до самых бедер.
Я правда это делаю. И это ощущается горячо, неприлично, неправильно… но мне нравится.
– Так и знал, – усмехается Грейсон. – Черные кружевные стринги.
Я закатываю глаза и опускаю руки на бедра. Утром я, скорее всего, пожалею об этом, но сейчас… сейчас я не могу остановиться. Да и не хочу.
Он начинает гладить себя, и вдруг меня накрывает волна нервозности.
– Я не могу.
Его рука замирает, и я вижу, как в глазах мелькает разочарование. Он думает, что я отступаю.
– Но я не хочу останавливаться, – выдыхаю я, грудь тяжело вздымается.
– Тогда не останавливайся, – сквозь зубы выдавливает он, дергая рукой по ткани так резко, что я начинаю всерьез опасаться: еще немного – и он, того гляди, оторвет себе член.
Я провожу пальцами по бедрам, дразня себя и не сводя с него глаз. Он опирается одной рукой на стеклянный столик, а другой продолжает сжимать себя, тоже не сводя с меня взгляда. Щеки пылают, когда я представляю, какой у него там – большой, толстый, напряженный, с набухшей, темно-фиолетовой головкой.
Моя рука поднимается выше, и он громко стонет, когда я дотрагиваюсь до трусиков и начинаю легко водить по кружеву кончиками пальцев. Ласкаю себя, а тело откликается, затягивает в сладкий водоворот желания. Так хорошо.
– Ты так красиво выглядишь сейчас, – глухо стонет он, впервые засовывая руку под ткань. – Чего ты хочешь, чтобы я с тобой сделал?
Я закрываю глаза – не могу больше смотреть на это зрелище, иначе просто взорвусь.
– Я хочу, чтобы ты облизывал мой клитор, – признаюсь я, радуясь, что хотя бы не вижу его реакцию.
– Коснись своего клитора, – голос звучит жестче, требовательнее. – Представь, что это мой язык.
С закрытыми глазами я опускаю руку к краю трусиков, сначала едва касаясь, нежно округляя пальцы. Дыхание сбивается, пальцы ускоряются, и я представляю, как толстый, горячий язык Грейсона скользит по мне, дразня и играя.
– О, боже… – протягиваю я, откидывая голову назад, упираясь в спинку дивана.
Громкие, рваные вдохи Грейсона и нарастающее тепло между моими бедрами подсказывают мне, что долго я не продержусь.
– Открой глаза, Атланта, – его низкий, хриплый голос раздается прямо передо мной.
Когда я наконец подчиняюсь, встречаю его затуманенный взгляд, скачущий между моими глазами и моими ловкими пальцами.
Он все еще дергает и сжимает себя, и теперь я вижу, насколько он огромный – длинный, толстый, напряженный.
– Я представляю, как твои пухлые губы обхватывают мой член, – его голос дрожит от желания, и я ощущаю это на себе, стою на самом краю, балансирую на грани, которая уже почти причиняет боль.
Тело горит, и мне хочется играть с огнем.
– Почему ты еще не представил, как трахаешь меня прямо на этом столе? – стону я, другой рукой сжимая грудь, зажимая и дразня сосок.
– Потому что, детка. Я бы не трахнул тебя на этом столел. Я бы швырнул тебя на диван, отшлепал бы твою задницу и взял тебя сзади.
– Ох… – простонав, я выгибаю спину. – Я… я…
Дальше слов не хватает. Только всплеск удовольствия, разливающийся по телу, как раскаленная волна, мышцы сжимаются в конвульсиях, а моя киска отчаянно пытается удержать мои же пальцы внутри.
Грейсон запрокидывает голову назад, срываясь на громкий стон, и я завороженно смотрю, как сквозь его пижамные штаны пробиваются горячие струи.
Дыхание сбивается, тело медленно сползает с вершины одного из самых мощных оргазмов, что я когда-либо дарила себе сама.
Мы сидим, колени соприкасаются. Грейсон пристально смотрит на меня, следя, как моя грудь вздымается с каждым судорожным вдохом. Он медленно вытаскивает руку из штанов, не спеша устранять последствия, и на его лице расползается самодовольная улыбка.
Слова здесь не нужны.
Мы оба знаем – это было что-то нереальное.
Мы оба знаем, насколько все это было запретным… и все равно сделали это.
– Никогда бы не подумал, что в тебе это есть, Атланта, – тянет он, прерывисто дыша.
Опять это Атланта.
Когда эйфория начинает спадать, а до меня доносится мое старое прозвище, осознание происходящего накатывает с головой. Я сжимаю ноги, сажусь ровнее, чувствуя, как остатки тумана в голове рассеиваются.
С каждым морганием, с каждым вдохом последствия того, что только что произошло, становятся все яснее.
Я только что кончила перед Грейсоном Хоуком.
Перед своим клиентом.
Перед бабником, который не смог бы построить серьезные отношения, даже если бы они сами на него напрыгнули и вцепились зубами в задницу.
Какого черта я вообще думала?!