– Посмотрим, – бурчу я. – Пойду в питчерский бокс, посмотрю, не нужна ли Люку помощь.
Даже в мой худший день Люку всегда нужна помощь.
Я встаю, но мысли тут же улетают к Айви. Вот тогда-то я и осознаю, насколько все запущено. Если даже работа в буллпене не приносит мне удовольствия, значит, дело дрянь.
С плей-офф на носу мне нужно с этим разобраться. Прямо сейчас.
Мне плевать, что Айви хочет избегать меня вечно. Плевать, что у нее бывший – полный придурок. Меня волнует только одно – уладить все это.
Достаю телефон и начинаю набирать сообщение:
Грейсон: Айви. Я знаю, что ты меня избегаешь, но нам нужно поговорить.
Тренер Оллпорт вальяжно заходит в раздевалку.
– Хоук, – окликает он меня, указывая на меня своим толстым, коренастым пальцем, который больше похож на дополнительный большой палец.
Я тут же выключаю телефон и запихиваю его в карман, не отправив сообщение. Отправлю позже – когда передо мной не будет стоять человек с таким красным лицом, что я всерьез опасаюсь, как бы он не откинулся от сердечного приступа прямо на месте.
– У нас проблема. Мне нужно поговорить с тобой после игры.
– Без проблем, – отбрасываю я ему небрежное салютующее движение и иду мимо.
– Это важно, – подчеркивает он.
Я закатываю глаза, потому что у него всегда все важно.
– Если это настолько важно, может, обсудим прямо сейчас?
Косым взглядом замечаю, как он поправляет кепку. Дергается. А это значит, что его уже подгорает. Хотя ничего нового – он же со мной говорит.
Когда наши взгляды встречаются, я замечаю в его глазах что-то новое – тревогу.
– Я не хочу поднимать этот вопрос перед игрой. Нам надо выиграть.
Хм. Интересно. Даже намека на суть проблемы.
Ни вздоха разочарования, который я обычно получаю, когда речь идет о скандале с мошенничеством.
Ни щелканья пальцами и отводящего взгляда, когда до него доходят очередные истории о моих «подвигах» с женщинами.
Вообще ничего.
Я выпрямляюсь и смотрю на него уже чуть серьезнее.
– Ладно, тренер. Увидимся после игры.
– Нам нужно поговорить.
По лицу Тренера все сразу понятно, стоит мне войти в комнату. Что-то серьезное.
– Тренер, а чего это вы такой взъерошенный? – Я не могу удержаться. Даже в самых неловких ситуациях мне нужно вставить шуточку. Заходя в комнату, я усаживаюсь на его кожаный диван, закидываю одно колено на подушку. – Если бы я не знал вас лучше, я бы решил, что вы собираетесь признаться мне в вечной любви. Понимаю, у меня шикарный кервбол, но не обязательно делать предложение из-за этого. Я останусь в Catfish и буду делать свою работу столько, сколько вам нужно. Или пока вы мне платите.
Как всегда, Тренер тяжело вздыхает.
– Нам не до этого, Грейсон. Алекс звонил мне.
Мои глаза расширяются.
– Подождите… Вы что, правда собираетесь меня обменять?
Я в шоке. После всех этих шуточек это, похоже, наконец-то случается. И я даже не уверен, рад ли я. Хотя… крохотная, едва заметная часть меня не против, если меня отправят в Атланту.
– Да ты еще должен радоваться, если тебя просто обменяют. Алекс хочет либо сразу вышвырнуть тебя к чертям, либо посадить на лавку до конца сезона.
Тренер поднимается с кресла и обходит стол.
Я лишь отмахиваюсь с самодовольной ухмылкой.
– Ой, да проходили уже. Все это пустые угрозы. Алекс никогда меня не отпустит, а посадить меня на лавку перед самыми плей-офф – чистой воды идиотизм. Я лучший питчер в лиге и работаю больше всех.
Тренер саркастически смеется.
– Об этом надо было думать раньше, до того, как ты решил залезть в трусы его дочери.
– Ты про Кэсси? – Я фыркаю. – Знаю, я спал со многими девушками, но, кажется, она для меня маловата. Она вообще школу уже закончила?
– Это не шутка.
Тренер берет со столика iPad и разблокирует его. На экране высвечивается фото: я и Кэсси в питчерском коридоре на тренировочной площадке. Мои руки у нее на бедрах, она улыбается.
Я роняю iPad и снова смотрю на Тренера.
– Ладно, без контекста это фото, может, и выглядит немного… подозрительно.
Хотя я даже не собираюсь выяснять, кто в команде так старательно пытается меня подставить.
– Кэсси попросила меня показать ей пару фишек для кервбола. На этом снимке просто не видно Тейта, который стоял буквально в шаге от нас. Фотку обрезали, чтобы выставить меня злодеем.
Тренер молча тычет пальцем в iPad.
– Листай дальше.
Я послушно поднимаю планшет и начинаю листать. Еще несколько снимков с Кэсси и мной. Везде рядом есть и другие люди, но, как и следовало ожидать, их аккуратно вырезали.
Чем дальше листаю, тем больше удивляюсь. На экране появляются фото с Мэри и еще несколькими женщинами из высшего руководства. Каждое из них отредактировано так, будто у нас роман или что-то в этом духе.
Тренер фыркает:
– Удивительно, что Мэри на тебя купилась. Я думал, у нее мозгов побольше.
– Поверьте, так и есть, – отзываюсь я, скривившись. – Я просто помог ей выбраться из этого дурацкого кресла-ведра.
Листаю дальше.
На фото Кали, держащая свои светлые волосы в сторону, пока я расстегиваю молнию на ее костюме Catalina the Catfish.
Тренер качает головой.
– Тейт тебя убьет, когда увидит это.
Я наклоняю голову и смотрю на Тренера снизу вверх, абсолютно без эмоций.
– Он переживет, потому что стоял прямо рядом со мной, снимая свой костюм сома. Ты что, не помнишь? Это было, когда Тейт нарядился Catty the Catfish, чтобы позвать Кали на свидание. Честно, эти фотки – просто жалкая попытка раздуть скандал.
Листаю дальше.
Еще одно невинное фото – я с девушкой из бухгалтерии.
Листаю.
И замираю.
– Даже своего адвоката ты умудрился окрутить. Знаешь, как тебя в статье назвали? Приставучий Ястреб. И угадай, с каких фото они начали статью? Конечно же, с тебя и Кэсси.
Я едва слышу слова Тренера, потому что перед глазами у меня только одно – улыбающееся лицо Айви.
Я отлично помню этот день. Мы только что пережили катастрофический ужин с ее коллегами, и я поехал за ней до дома. На фото я касаюсь ее локтя. Ирония в том, что этот кадр самый безобидный из всех, но именно его я не могу отрицать.
У меня переворачивается желудок, потому что я вижу – вижу, как я на нее смотрю.
Я выгляжу счастливым. Я улыбаюсь. Не ухмыляюсь, не строю из себя самоуверенного придурка, а просто… улыбаюсь.
Хочется влезть в это фото, протиснуться сквозь экран и вернуться обратно в тот момент, к ней.
Листаю дальше.
И замираю.
Единственная, чертова, единственная фотография, где я целую женщину.
Снимок размытый, но по росту и бейсболке понятно, что это я. К счастью, слишком темно, чтобы можно было разобрать лицо девушки. Но я знаю, кто это.
Айви.
Мои пальцы вплетены в ее волосы, я судорожно прижимаю ее к себе. Она вцепилась в мой пиджак, так отчаянно, будто боится, что я исчезну.
Тело предательски откликается на одно только воспоминание о ее мягких, чуть надутых губах.