Наруко только и ждала этого вопроса. Она повернулась к отцу лицом и, посмотрев на него, стала спрашивать его обо всём, что её волновало. Начиная с его жизни в этом мире, до сего момента. Хотя Анко рассказала ей несколько фактов о То-сане, но узнать прошлое лично от него для Наруко было очень важно.
Куро неторопливо отвечал на все вопросы своей дочери, пока он не дошёл до того момента, когда встретил Кушину.
Как только тема зашла о ней, продолжать рассказ взяла на себя Узумаки старшая, что до сих пор молчала. Сейчас она испытывала до невозможности разные чувства, от злости на себя, до радости от признания дочери.
—
«В то время я был таким…?» — криво ухмыльнулся Куро, слушая историю о прошлом от Кушины. Она прекрасно объясняла и описывала все те моменты, которые были между ними, пока они не начали встречаться. Кушина также упомянула, как превращалась в кошку, чтобы следить за Куро. Она хотела знать его интересы.
После, Куро и Кушина чередовали рассказ, на что ушло около пяти часов. Женщине даже пришлось принести горячий шоколад и печенья для своей дочери, чтобы она перекусила.
Всё это время Наруко смотрела на лицо То-сана и лишь иногда отводила взгляд. Не для того, чтобы определить лжёт он или нет, а для душевного спокойствия. Когда он говорил о тех моментах, в которых ему пришлось следовать указке Главы Клана Узумаки, в глазах её отца мерцала невероятная жажда крови. Наруко не чувствовала себя плохо под этим взглядом, ведь он был направлен на совсем другого человека, но от такого проявления чувств с его стороны ей становилось приятно на душе.
— Ха… Малыш, давай закончим на сегодня. Я больше не смогу держать барьер. — только сейчас Наруко заметила стекающий пот на лице отца.
— То-сан, что с тобой?
— Наруко, твой отец сейчас поддерживает барьер, в котором время течёт куда быстрее, чем снаружи. — сказала Кушина, поглаживая и нежно перебирая волосы своей дочери.
Наруко удивилась, но быстро всё осознала. Она ещё раз крепко обняла То-сана, сидя на его коленях, и поспешно встала.
— Эм… последний вопрос. — и Наруко спросила, почему её родители раньше к ней не подошли, если её отец может отслеживать присутствие Главы Клана, а тот следит только за Наруто.
— Прости меня. — встав на одно колено, чтобы его лицо оказалось ниже лица Наруко, Куро объяснил. — Я хотел это сделать, но посчитал нужным, чтобы это ты приняла решение, говорить с нами или нет… также я знал, что ты определённо определишь в нас своих родителей. Как говорится, кровь гуще воды.
Наруко понятливо кивнула, смотря в его бездонные очи. Её отец хотел, чтобы выбор был за ней, то есть, принять их или нет.
Потянувшись вперёд, она поцеловала То-сана в щёку, хотя поцелуй вышел довольно долгим. А после она подарила такой же поцелуй своей Каа-сан.
— То-сан, Каа-сан, я не злюсь и больше не в обиде на вас. — сказала Наруко, выходя из ресторана. Барьер был уже снят, поэтому время текло обычным образом. — Я вас люблю! — побежав в сторону своего дома, она крикнула и помахала рукой в сторону родителей.
Когда их дочь скрылась за поворотом, Куро на дрожащих ногах чуть было не упал, если бы не Кушина, что вовремя его подхватила. Её лицо было в слезах, что выражали её величайшее счастье. Но вскоре она взволновано посмотрела на мужа.
— Дорогой, что случилось!?
— Не беспокойся. Простое истощение. — как и сказал Куро, он продержал временной барьер больше пяти часов, поэтому он остался без чакры. Также следует учесть, что каждый день он выделяет 60 процентов своего резерва Дракону и Фениксу, чтобы помочь им в уничтожении печати.
Кушина облегчённо вздохнула и повела мужчину обратно в дом. Сейчас от переполнявших её чувств после встречи она пребывала в нирване, так как Наруко их не отвергла. Ведь всё это время она была на иголках, представляя немыслимое количество развитий событий. От «Я вас люблю» до «Я вас ненавижу». И второй вариант внушал в её сердце ужас.
Добравшись до второго этажа и войдя в спальню, Кушина положила Куро на их общую кровать, а сама легла рядом. Сейчас она была также уставшей морально, поэтому у неё больше не было сил делать что-либо. Сам Куро просто прикрыл глаза и, приобняв свою женщину, что положила голову на его грудь, стал восполнять свою чакру обычной медитацией…