- Перестань уже терзаться! Мы торопимся — собирайся.
- Но когда Сириус вернется и увидит, что нас нет...
- …то догадается, что вы уехали. Пожиратели всегда оставляют черную метку над домами своих жертв.
- Ну да, тебе ли не знать! – с излишней злостью сказала Селена.
Ей так хотелось выместить свою обиду на ком-нибудь, а Северус единственный был рядом. Она так устала держать все в себе. Снейп дернулся, как от пощечины, и это привело девушку в чувство. Она схватила его за рукав, стараясь заглянуть в лицо.
- Прости меня! – Голос звучал искренне. – Мы все время говорим не те слова, стараясь избавиться от боли...
- Уж мне ли не знать...
*
Дамблдор не ложился в эту ночь. Несмотря на то, что Хогвартс был погружен в глубокий сон, Минерва МакГонагалл тоже была на ногах и нервно ходила по его кабинету, стараясь скоротать ставшие бесконечными часы ожидания.
- Альбус, вы уверены, что Снейп доставит их сюда?
Директор скрестил тонкие длинные пальцы и посмотрел на Минерву.
- Абсолютно уверен. Северус уже один раз опоздал, он не сможет пережить это еще раз. Не простит себе! А теперь присядьте, Минерва, не тратьте свои силы понапрасну.
Охнув, МакГонагалл опустилась в кресло.
- Но Селена не Лили... Неужели вы считаете, что все настолько плохо? Но если в Министерстве знают, что на дом Блэка должны напасть, то почему...
- В Министерстве не знают, точнее не знали... У меня свои источники, – ответил Дамблдор, но, увидев вопросительный взгляд Минервы, уклончиво добавил: – Любовь порой заставляет людей совершать необъяснимые вещи. Ее магию нам так до конца и не постичь... – Он помолчал, смакуя произнесенные слова. – Но теперь авроры наготове, а Снейп благополучно доставит сюда Селену с малышкой.
Декан Гриффиндора продолжала непонимающе смотреть на Дамблдора.
- Кто-то ради любви к Блэку рассказал вам, именно вам, о готовящемся на него нападении?
- Ради любви к Блэку? – директор рассмеялся. – Минерва, дорогая, даже я не склонен думать, что у него столько поклонников.
- Значит... Кто же вам рассказал?
- Этот человек пожелал остаться неизвестным для всех прочих. Главное, мы знаем о готовящемся нападении, и Грюм будет действовать наверняка. Он так давно ищет Долохова.
- Но как Блэк мог оставить семью сейчас? Почему он не привез их хотя бы сюда, в Хогсмид?
- Как? К сожалению, он видит свое предназначение в служении великой цели — он хочет отомстить за смерть Поттеров. Это мешает ему быть хорошим мужем и отцом. Но я никогда не встаю на пути у любви.
- И вы не попытаетесь с ним хотя бы поговорить?
- Я даже не знаю, где он. К тому же, свое мнение я ему уже давно озвучил. Но Блэки всегда слышат только себя.
- Это ожидание сводит меня с ума... Может, надо что-то сделать? – Минерва снова поднялась из кресла и начала ходить по комнате.
- Уже светает, – спокойно произнес Дамблдор, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. – Полагаю, уже в течение часа они будут здесь.
- Мы сможем их защитить! – Минерва решительно повернулась к Дамблдору. – Хотя семья Селены и не стремится поддержать ее, хотя Блэк сейчас далеко, но я готова помогать им.
- Не сомневаюсь в вашей решимости, Минерва. Полагаю, в вас больше материнской нежности, чем в леди Селесте, и не меньше отваги, чем у Сириуса, только ваша храбрость разумна. А вот он идет на поводу у эмоций: думает, что защищает Гарри Поттера, хотя единственное, что действительно может уберечь мальчика, это родная кровь. Дом его тетки – самое безопасное для него место...
- Почему он так поступает, Альбус? Разве он не видит, кому он на самом деле сейчас нужен?
- Как жаль, что магия не может управлять нами каждую минуту нашей жизни... Это было бы страшно, но в то же время создавало бы иллюзию надежности. Я в свое время так много об этом размышлял, когда терял и снова терял близких...
Взгляд Дамблдора обратился куда-то внутрь него самого, как будто он забыл, где он сейчас находится. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь позвякиванием различных странных приборов на столе директора. Минуты шли...
- А... о чем мы говорили? Да, Сириус... Сириус делает то, что он хочет, но, я повторюсь, оправдывает это великими целями — нет, не перед нами, перед собой. Он настолько в это поверил, что теперь живет этими целями, уверенный в своей правоте. А вера, как любовь, порой сильнее любого волшебства...
*
- Защита – дерьмо! Да сюда любой сраный магл вломится, если захочет, не то что Пожиратели!
Внизу хлопнула дверь, и знакомый голос раскатился по всему дому. Селена вздрогнула, на мгновенье замерла над раскрытым чемоданом, но потом быстро закрыла крышку, выпрямилась, держа палочку в руке.
На ступеньках раздались тяжелые шаги и железное клацанье.
- Кингсли! Дери тебя гиппогриф! Ты сказал, в доме никого не будет…
Селена распахнула дверь и шагнула на лестничную площадку.
Высокая, грузная фигура в поношенном походном плаще возвышалась прямо перед ней. В скудном свете раннего утра – светло-рыжие, волнистые волосы, изрезанное шрамами лицо… Огромный ярко-синий глаз. С какой-то жуткой, нечеловеческой скоростью вращающийся по сторонам.
Селена невольно отвела взгляд. Великий мракоборец, настоящий герой, для которого битвы — просто повседневная работа. Но у всего этого есть цена, причем цена немалая. Как же Сириус не понял этого?
- Что, девочка, напугал тебя? Ну, не взыщи!
- Селена! – за спиной Грюма показался Кингсли Бруствер. – Мерлина ради! Мы думали, Снейп давно уже забрал тебя отсюда!
- Мы как раз собирались уходить… Я… – Она растерялась, не зная, к кому обращаться, но потом все же добавила: – Здравствуйте, мистер Грюм…
- Мистер? – мракоборец поглядел на нее здоровым, голубым с длинными рыжими ресницами глазом и вдруг оглушительно расхохотался. – Мистер! Утопи меня кельпи! Ты это слышал, Кингсли? Да меня так уж сто лет никто не величает, кроме сопляков-стажеров! Да и те все больше Грозным Глазом, хоть пока и за спиной. Мистер!
Он прибавил что-то совершенно непонятное, что, как смутно догадывалась Селена, было ирландским ругательством, и повернулся к Брустверу.
- Сгоняй вниз, скажи этим сосункам, пусть сидят тихо и не высовываются. А то я им голову оторву! Чтоб не было, как в тот раз, когда брали Каркарова. Сраный ублюдок стал палить заклятьями направо и налево, – пояснил он Селене. – Хорошо хоть, со страху в штаны наложил и никого всерьез не задел.
Селена чувствовала, как щеки медленно заливаются краской.
- А кому шибко охота погеройствовать, пойдет в Азкабан вести протоколы допросов. Вот там и погеройствует! Пропади все в Анун! Кингсли! Ты еще здесь?
Бруствер, все это время хранивший свою обычную невозмутимость, улыбнулся Селене и не спеша зашагал по ступенькам вниз, в гостиную, где, очевидно, устраивали засаду мракоборцы.
Железная нога скрипнула, Грюм повернулся к Селене, хотя его магический глаз продолжал следовать за Бруствером.
- Мистер Грюм, я не понимаю…
- А что тут понимать, девочка? Пожиратели не дураки. Знают, что ты дома одна. Грим-то твой, поди, опять побежал искать приключения на свою задницу! Нам еще повезло, что Дамблдор вовремя узнал…
Селена поглядела на него. Глубокий свежий рубец пересекал левую сторону лица, от лба до середины щеки. Бровь над магическим глазом была почему-то седая, хотя правая оставалась прежней – светло-рыжей. Волосы на левом виске тоже побелели. Она снова подумала, как много пришлось пережить мракоборцу. Его лицо говорило об этом за него, а сам он, вероятно, предпочитал молчать. Почему же, во имя Мерлина, это видит она, но не замечает Сириус? Неужели он хочет вот также... Селена представила лицо мужа, покрытое шрамами...
- Его нет уже две недели... – рассеянно пробормотала она.