Сплетни распространялись, как вирусная эпидемия: быстро и неумолимо. Наш поток, по обыкновению, ждал в коридоре момента, когда лекционную аудиторию откроют и можно будет занять места. Я заметила, что неосознанно вслушиваюсь в чужие разговоры. Казалось, что Рому и его загадочную пассию обсуждают вообще все. А ещё казалось, что каждый человек в толпе смотрит прямо на меня.
– Я слышала, что он встречается со студенткой, – поделилась Таня.
– Серьёзно? – удивился Киря. – Обалдеть! Это правда?
– Мой друг видел, – подала голос блондиночка из другой группы, – как в деканате обсуждали выговор Романа. Так вот, говорят, он у своей девушки преподаёт. То есть это либо из вашей группы кто-то, либо из второй.
Киря расплылся в широкой улыбке и объявил:
– Ну, похоже, Машка своего добилась!
– Староста могёт!
– Точно!
– Если кто и мог, то она!
В ответ на гул поддерживающих голосов наша староста лишь загадочно улыбнулась.
– Секундочку, – возразила я. – А почему сразу Маша?
Все рассмеялись.
Мне было не смешно.
– Это не Мария, – вдруг сказала Вика. Я даже не заметила, как она подошла. Тут до меня дошло, о чём она, и я вся внутренне напряглась. Только не говори, ничего им не говори, пожалуйста…
– А ты откуда знаешь? – спросила её блондиночка.
– Я видела Романа Игоревича и девушку, с которой он встречается. Они целовались.
– Так. – Маша наклонилась поближе. – Кто это?!
Вика на несколько секунд задержала взгляд на мне и ответила:
– Могу сказать только то, что она не студентка.
– Петрищенко! – воскликнула Маша и уперла руки в бока. Она раздосадовано топнула ногой. – Ну, точно она! Чёрт. С ней конкурировать будет сложно.
– Логично, – задумчиво протянул Киря. – Они коллеги, поэтому Ромашке вынесли предупреждение. Преподам же нельзя строить отношения друг с другом. А Петрищенко выговор тоже получила?
– Об этом никто не говорил, – помотала головой Таня. – Но жаль, если им придётся расстаться. Они хорошо смотрятся вместе.
– Вовсе не хорошо! – запротестовала я.
– Нет там ничего хорошего! – поддакнула Маша.
Замки щёлкнули изнутри, и двери в лекционку, наконец, открылись. Поток бурной рекой заплыл внутрь, оставив нас с Викой за бортом. Я осмотрелась по сторонам и убедилась, что нас никто не услышит.
– Спасибо, – искренне сказала я.
– За что? – спросила Вика, слегка наклонив голову.
– Что соврала ради меня. Я это ценю.
– Да, мне не сложно. Мы ведь лучшие друзья.
Я постаралась вернуть себе контроль над бровями, которые в ответ на эту фразу поползли вверх. Лучшие друзья? Весьма… неожиданно.
– Ну, да, я… – промямлила я, и вдруг оказалась в костедробильных объятиях Вики. Никогда бы не подумала, что в таких тонких руках может быть столько силы. Девушка резко отпустила меня и, не говоря больше ничего, вошла в лекционку.
Я усмехнулась и покачала головой. Вспомнилось, как я впервые увидела эту девчонку в блоке, и какой напрягающе-странной она казалась. Иногда я вообще не понимала, что от неё можно ожидать, да и сейчас не всегда понимаю. Но, похоже, она старается помочь.
Лучшие друзья, да?
***
Выпал снег.
Я смотрела на белые хлопья, проносящиеся за окном, на автомате водя тряпкой по кухонной столешнице. От духовки исходило приятное тепло и аппетитный запах запекающейся лазаньи. Рома попросил приготовить сегодня что-нибудь интересное. Мне оставалось только надеяться, что рецепт из интернета окажется достаточно хорош.
– Всё! – объявил Рома, заходя на кухню с крайне самодовольным видом. – Я проверил тетради, наконец-то!
– Ты мой герой, – откликнулась я, не отрываясь от уборки. Спиной я почувствовала, что он подошёл ближе, почти вплотную.
– К слову, Василиса Андреевна, – произнёс он совсем рядом с ухом. Его ладонь, прикоснувшись к моему плечу, скользнула по руке вниз и оказалась на талии. – Почему это вы так плохо написали коллоквиум, м-м? Неужели совсем не готовились?
– И кто же в этом виноват, Роман Игоревич? – спросила я, откладывая тряпку, и, обернувшись, обвила его шею руками. – Как тут подготовишься, когда тебя постоянно отвлекают всякими непотребствами и нескромными предложениями…
Привстав на цыпочки, я дотянулась до его губ и поцеловала. Ромашка, похоже, только этого и ждал. Неожиданно подхватив за талию, он усадил меня на столешницу. Целоваться стало удобнее.