– Мне было четыре! – начал оправдываться Рома, и мы оба рассмеялись.
Мы пересекли дворы по заснеженным дорожкам. Уже давно стемнело, и на детских площадках почти никого не было. Я выдохнула, и облачко тёплого пара растворилось в воздухе. Было немного ветрено, но очень тихо и спокойно.
– Ром, я тут подумала. А давай отпразднуем новый год с моими? Съездим в Ви-таун на пару дней, у нас как раз каникулы будут после сессии… Если ты не против.
– Да, так и сделаем.
Рома вдруг остановился и, притянув меня к себе, заключил в объятия.
– Я очень рад, что ты это предложила. И что согласилась на обед с моими. Я ведь знаю, как ты не любишь новшества.
– Формально, – запротестовала я, – я ни на что не соглашалась! Мне просто пришлось смириться.
– Ну, да, деспотичненько вышло, – согласился он, отпуская меня.
– Я тебя прощаю. В итоге всё прошло довольно хорошо, верно? На самом деле, мне и вправду было очень приятно пообщаться с твоей семьёй, – признала я.
Мы неспешно продолжили путь.
– А ты… – Рома немного замялся. – Ты хотела бы стать частью моей семьи? Ну, то есть, однажды. Когда-нибудь. Не обязательно прямо сейчас.
Он взволнованно смотрел прямо перед собой в ожидании моего ответа. Я улыбнулась. Он такой заботливый. Не хочет давить на меня, торопить, принуждать. Знает, что для меня это важно. Я сжала его холодную ладонь.
– Спасибо тебе, – сказала я. – За то, что любишь меня.
– О, ну… ладно, – пробормотал Рома смущённо.
– И да. Я хотела бы. Хотела бы стать частью твоей семьи.
Кажется, он и не надеялся услышать такой прямой ответ. Он взглянул на меня в растерянности, и я скромно улыбнулась. Просто Лера была права. Я его люблю, он любит меня. И думать тут не о чем.
– Однажды? – усмехнулся он.
Я кивнула.
– Когда-нибудь.
Глава 11. В горе и в радости
– Допустим, но для фруктов есть нижняя полка! – возразил Рома.
Мы остановились довольно далеко от университетской стоянки, и стоило бы уже выйти из машины, чтобы не опоздать на нашу общую пару. Но для Ромы было важнее сейчас обсудить то, как я нарушила правильное расположение продуктов и почему это плохо. Всю поездку от квартиры до универа он пилил меня из-за холодильника.
– Ладно. – Я вздохнула и, чмокнув Рому в щёку, пообещала: – Больше никаких груш за пределами нижней полки ты не увидишь.
– Спасибо. Всё, иди, увидимся на месте.
Я обогнула здание универа по дуге, как если бы я шла от общежития. Наша конспирация вышла на новый уровень.
Перед опросом Рома раздал задания для лабораторной работы, и нам с Таней досталась самая долгая часть. Мы включили водяную баню и, пока она нагревалась, решили поиграть в крестики-нолики прямо у препода под носом. Я справедливо считала, что, раз уж мы получили задание, то с нас взятки гладки и никакого опроса для нас быть не может. Рома считал иначе.
– А сейчас поговорим о заготовке и сушке софоры японской. И расскажет нам об этом…
Он даже не сделал вид, что выбирает жертву в журнале, а просто взглянул на меня с превосходством и закончил:
– Василёк.
Я уже собиралась открыть рот и начать шоу импровизация, но тут до меня дошло. До него, видимо, тоже. Глаза его забегали в поисках выхода из тупейшей ситуации.
– Ой дура-ак… – одними губами произнесла я.
– Гхм, василёк мы сегодня не рассматриваем, – неуклюже выкрутился Рома. – Да. Софора. Японская. Татьяна Юрьевна нам всё о ней расскажет.
Явно смущённый и жутко сконфуженный, он слушал ответ Тани, позволяя ей скорее читать с телефона, чем пересказывать лекцию. Он даже покраснел, и я, судя по горячим щекам, тоже.
Дебилушка.
Декабрь быстро вошёл в свои права. Снегопады и метели, кажется, вообще не прекращались, и с каждым днём становилось всё холоднее. Наконец-то будет нормальный, снежный новый год.
В универе всё ещё шептались по углам, хотя сплетники и подуспокоились со временем. Петрищенко и Рома стали главным ОТП фармфака. Ромашка не давал студентам понять, что его это как-то задевает. Но он постоянно чувствовал себя под прицелом чужих взглядов, и я видела, что ему нелегко. Даже у меня была мания преследования, хотя моё имя так нигде и не всплыло. Мне часто казалось, что каждый прохожий провожает меня взглядом. Даже представить трудно, что чувствует сам Рома.
Переступая через сугробы, мы с ним пробирались к подъезду. Нам пришлось припарковаться дальше обычного и отправиться на увлекательное путешествие через заснеженную детскую площадку. Потакая внезапному порыву, я, поправив рюкзак на плече, собрала снег с попавшейся на пути скамейки и слепила снежок. Взвесив его в руке, я прицелилась в Рому.