Я задумалась на пару минут, выискивая в своей голове что-нибудь по теме, но нашла только пустоту.
– Не могу, – искренне призналась я и виновато улыбнулась. – Может быть, вы спросите тех, кто сказал, что учил?
Кажется, Петрищенко не обиделась. Она лишь выразила надежду, что в следующий раз я подготовлюсь к занятию или хотя бы прослушаю лекцию, и действительно принялась опрашивать других.
Я села на место, не веря собственной удаче.
Стоя в очереди в буфете, я рассматривала яркое замысловатое объявление, висевшее на стене у прилавка. Очередь была длинной, а перемена короткой. Надежда на покупку бутерброда и чая таяла с каждой минутой. В объявлении рассказывалось о некоем философском кружке, открывающемся при универе. Предлагаемая программа выглядела странно, но многообещающе: и дебаты, и лепка из глины, и рисование – и всё это под предлогом постичь место человека в мире и обществе.
Я уже была заинтересована, однако ещё раздумывала, стоит ли посетить такой странный кружок. Все мои сомнения были развеяны надписью в самом низу, гласившей: «Участие бесплатное!»
Мои друзья отлично знали, что Вася согласна на любой весёлый кипиш, только если не придётся за него платить.
– Что будешь брать? – поинтересовалась Таня, рассматривая прилавок из-за моего плеча. Её голос вывел меня из задумчивости. Я вдруг осознала, что последний бутерброд кто-то забрал, и этим кто-то, к сожалению, была не я.
– Видимо, чебурек, если хоть один останется. Ну и чай.
– Ух ты, я собиралась брать то же самое! Круто, что совпали наши вкусы.
– И впрямь. У нас столько общего, давай встречаться? – пошутила я.
– Фу, – скривилась Таня.
Я почуяла неприятный запашок гомофобии. Что ж, видимо, с ней мы не подружимся. С другой стороны, пока что в группе она одна не проявляла чрезмерного рвения к учёбе, и это мне нравилось.
К счастью, никто перед нами не купил чебуреки, и у нас даже оставалось две с половиной минуты, чтобы ими насладиться.
– Зря я чай взяла, – вздохнула я.
– Почему?
– Он же горячий.
– Ну, – Таня пожала плечами, – потому что это чай.
– Действительно. Не знаю, о чём я думала.
Я надкусила чебурек, ожидая почувствовать во рту мягкое тесто, вкусное мясо и чудесный бульон… Ожидания не оправдались. «Так вот почему никто их не брал,» – поняла я.
Но деньги уже заплачены, так что я получу за них столько калорий, сколько этот недочебурек способен мне дать.
***
Дни сменяли друг друга, пары следовали за парами, и всё шло своим чередом. Я постепенно начинала вписываться в коллектив. Первое время я немного переживала из-за того, что со мной, кроме Тани, почти никто не разговаривал, но с каждым днём становилось проще. Я привыкала, ко мне привыкали. По вечерам мы с Лерой собирались на кухне и болтали, ныли и жаловались друг другу на тяжёлые студенческие будни. Нам обеим не хотелось разговаривать в комнате при Вике, которая проводила в общаге всё своё свободное время.
Пятница, наконец, наступила. Я уже предвкушала, как высплюсь завтра, и не могла дождаться окончания учебного дня. Фармботаника ещё не началась, но особенно старательные студенты уже принялись изучать предстоящую лабораторную работу. Я на подобные глупости распыляться не собиралась, и вместо этого увлечённо складывала пасьянс на телефоне.
– Как считаешь, чем пахнет? – спросил Кирюша с соседней парты, подсовывая мне под нос пластиковый контейнер с какими-то высушенными корнями. Назвать Кирюшу Кириллом мог бы только совершенно чёрствый человек с отсутствующим чувством прекрасного.
Этот милый мальчик был единственным представителем сильного пола в нашей группе. Вообще, отношение к парням на факультете было совершенно особенным как у студенток, так и у преподавателей. Как-никак, мальчики были довольно редким и дефицитным продуктом на фармацевтическом рынке труда Эй-ландии.
– Пахнет безысходностью и отчаянием, – ответила я, не чувствуя абсолютно никакого запаха. Кирюша продолжал вопросительно смотреть на меня, явно не удовлетворённый таким ответом. Я вздохнула. – Да ничем, просто прочерк поставь.
Он кивнул и вернулся к заполнению таблицы. Я тоже распечатала такую, потому что так было проще, чем рисовать с нуля на листочке. Петрищенко требовала от нас выполнения протокола. Она предупреждала, что будет проверять и подписывать таблицы сегодня, так что заполнять их придётся в любом случае. Но я совершенно никак не могла понять, зачем Кирюша занимается этим до начала пары.