Вспомним операцию по возвышению Саакашвили. Позволю себе процитировать свой материал «Путь Филиппа»: «Самым опасным для России вариантом стало бы использование Грузии для экспорта „революции роз“… Если планы осуществятся, американский ставленник подарит Кремлю такой букет проблем, в сравнении с которым Чечня покажется скромным полевым цветочком» («Наш современник», 2004, N 7).
Саакашвили с поставленной задачей справился. Эстафету передали в Киев.
В этой ситуации убеждать себя: ничего страшного не произошло, Ющенко — неплохой парень, почему бы с ним не договориться — позиция еще более глупая, чем та, что Кремль занял во время украинских выборов.
Если вдуматься, не столь уж алогичной была поддержка Януковича. После неудачного для него третьего тура российские политологи, в том числе известный С. Белковский, утверждали, что другие претенденты могли выступить куда успешней. «Еще в январе 2004 года аналитическими структурами, близкими к Кремлю, был подготовлен список потенциальных кандидатов, которые могли бы успешно сразиться с лидером „Нашей Украины“, — писал С. Белковский. — В списке было 6 человек, среди них: секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Владимир Радченко, шеф Национального банка Сергей Тигипко, губернатор Одесской области Сергей Гриневецкий. По совокупности политических достоинств и мифогенных свойств все эти политики могли составить Ющенко достойную конкуренцию, больше того — победа любого из них, в отличие от формально зафиксированного успеха Януковича, была бы воспринята народом Украины как должное и не привела к революционному взрыву» («Независимая газета», 29.11.2004).
Гладко было на бумаге! Но, во-первых, наиболее очевидного кандидата — С. Гриневецкого еще в 2002-м напрочь отвергли представители трех основных кланов — днепропетровского, киевского и донецкого. К слову, я слышал выступление одесского губернатора на Всеукраинском съезде депутатов всех уровней в Харькове 4 декабря 2004 года и помню, как реагировал на него зал — весьма прохладно (Кушнарева, Дейча, донецких делегатов встречали куда горячее).
Во-вторых, Янукович был выдвиженцем самого мощного клана. С этим тоже приходилось считаться.
В-третьих, по мнению социологов, Янукович был «единственным из украинских политиков, чью популярность можно сопоставить с рейтингом Ющенко. По данным социологических опросов, в феврале-марте (2004. — А. К.) Януковича поддерживали от 9 до 14,5 процента граждан Украины, Ющенко — от 22 до 24 процентов. Остальные кандидаты набирают 3–9 процентов» («Независимая газета», 16.04.2004).
Правда, против Януковича действовал «киевский фактор». В сущности, победу Ющенко обеспечило сложение голосов Западной Украины (их недостаточно, чтобы выиграть выборы) с голосами столичного региона. Казалось бы, вот он — просчет партии власти, выдвинувшей Януковича: человек с его обликом, а тем более с его прошлым, не мог понравиться рафинированной киевской интеллигенции. Однако, если поднять историю вопроса, другие претенденты так же не могли рассчитывать на ее симпатии. Киев отдал свою любовь Ющенко с того самого момента, когда тот появился на политической сцене. Еще в 2001-м 63 процента жителей украинской столицы поддерживали премьера Ющенко, при том, что в среднем по стране ему симпатизировало только 43 процента («Независимая газета», 25.04.2001).
Ничего не поделаешь: эффект столицы! На территории бывшего соцлагеря столичные города наиболее вестернизированы. Они ориентируются не столько на интересы собственной страны, сколько на интересы Запада, с коим связаны многочисленными политическими, экономическими, культурными и прочими контактами. Белград, предавший Милошевича, София, Бухарест, Киев, Москва, где на последних президентских выборах немало избирателей поддержало И. Хакамаду, — всюду одна тенденция. Так что дело не в Януковиче. Ющенко олицетворял западный выбор, а «мать городов российских» с жадной надеждой взирает на Запад.
Как видим, в п р е д л а г а е м ы х о б с т о я т е л ь с т в а х у Кремля не было большого выбора. И спорить следует не о том, как он распорядился своими возможностями, а о том, почему мы п о з в о л и л и н а в я з а т ь нам эти самые предлагаемые обстоятельства.
Россия потерпела поражение не тогда, когда ее кандидат уступил американскому ставленнику, а тогда, когда мы отдали Америке и н и ц и а т и в у. Позволили ей выбирать для нас и врагов, и друзей. Причем если первое можно как-то понять (враги, как правило, не результат свободного выбора, а печальная данность), то с друзьями мы, казалось бы, могли определиться сами. Не сделав этого, Россия дала вовлечь себя в ч у ж у ю и г р у. Выиграть в которой по определению невозможно.