Пилот Пирожок захохотал, а Прокофьеву было не до смеха. Это как так можно! Человека – и в чёрную дыру! И с этим недоразумением Антону служить?
– Ты, как всегда, в своём репертуаре, – отсмеявшись, заметил Пирожок.
– Стараюсь! – жизнерадостно ответил Семёныч.
Наконец-то старшина обратил внимание на Антона и долгим критическим взглядом на него посмотрел.
– А длинноногих голубоглазых блондинок не было?
– Ну, уж извини. – Пилот развёл руками. – Знакомься. Сержант Антон Прокофьев. Твой стажёр и напарник.
Пирожок повернулся к Антону и указал на старшину.
– Старшина Беляев. Твой наставник и напарник на ближайшие три месяца.
– Это что, шутка? – вырвалось у Прокофьева прежде, чем мозг успел подать сигнал челюстям закрыться и прикусить язык. К счастью, старшина не обратил внимания на такое вопиющее нарушение субординации.
– Да, он шутит. Ну какой я Беляев? Называй меня просто Семёнычем.
– Кстати, Семёныч, – заявил пилот. – Рыков просил тебе в очередной раз передать, что, если и этот стажёр после общения с тобой откажется от службы в ГАИ, – ты пойдёшь в отставку следом.
Старшина посмурнел.
– Ну вот. Рыков, как всегда, испортил всё веселье. Я разве виноват, что он мне вечно присылает каких-то психически не уравновешенных, физически недоразвитых и эмоционально нестабильных курсантов?
Прокофьев решил не воспринимать эту фразу на свой счёт. В конце концов, они со старшиной ещё даже словом перекинуться не успели. Не может же он всех под одну гребёнку! Или может?
Старшина повернулся к Антону.
– Пьёшь? – спросил Семёныч.
– Никак нет, товарищ старшина!
Семёныч тяжело вздохнул и поглядел на сержанта, как глядят на нечто, казалось бы, полезное, но не в этом месте и не в это время. Вроде перфоратора в магазине женского нижнего белья.
– Значит, сегодня отдыхай. – Старшина повернулся к пилоту и подмигнул. – И мы отдохнём. Ты ж не спешишь? Айда за мной.
Старшина с пилотом шли по коридору станции, весело болтая, а Прокофьев тащился следом с сумкой за плечами и старательно не замечал перегоревших лампочек под потолком, вони плавящейся изоляции, облезшей краски. План эвакуации, изображающий коридоры военного линкора, а не поста ГАИ, наверняка закрывал какую-нибудь дыру.
– Слушай, Семёныч, объясни, что там случилось с твоим предыдущим напарником? Мирмидоном? – спросил старшину пилот. – Как он в больницу попал? А то слухи самые разные ходят.
Прокофьев навострил уши. Как говорил их инструктор по выживанию в непредвиденных ситуациях: собирая информацию об аварии, не спрашивайте, как погибли пассажиры, спрашивайте, как выжили. Второе вам пригодится больше.
– Ему пилот-дисканец ноги сломал, – ответил старшина.
– Так почему дело замяли?
– А он превысил полномочия.
– Сильно превысил? – с сомнением спросил пилот.
– Ага. Дал по роже супруге пилота.
Пирожок даже остановился посреди коридора.
– Чёт я не понял. Мирмидоны же никогда не лезут в драку! Самая мирная и справедливая раса!
– Ты бы слышал, что она ему заявила, когда он закурил.
– Но они не курят!
– Курят. Когда выпьют.
– Так они же не пьют!
– Ты бы тоже выпил, если бы проиграл штаны.
Пилот понимающе ухмыльнулся.
– Ты что, уговорил его в карты сыграть?
– Он сам предложил партию.
– Так им же религия запрещает азартные игры!
– Я ему то же самое говорил, но он почему-то считал, что обыграть меня в карты – это хороший способ избавиться от внеочередного дежурства.
– Плохо он тебя знал. Нет таких способов, чтоб у тебя от дежурства избавиться.
– Это – да!
Они свернули за угол, и старшина остановился перед проржавевшей дверью.
– Ну вот оно, твоё жилище. Располагайся, сержант. Если в ближайшее время появятся вопросы – запомни их. Задашь утром. Хотя нет. Лучше забудь. Чего в голове глупости держать?
Комната, в которой Антону предстояло жить во время стажировки, ничем примечательным не отличалась. Стандартное станционное помещение. Из мебели – кровать, стол, стул да шкаф для личных вещей. Радовало одно – в отличие от всей станции здесь было сравнительно чисто. Вероятнее всего, это была заслуга не старшины, а предыдущего жильца – мирмидонца.
Антон поставил сумку на пол, присел возле неё, расстегнул молнию и тут заметил, как что-то блеснуло под кроватью. Он подошёл поближе, нагнулся и достал привлёкший его внимание предмет. Это оказался дротик для игры в дартс. Прокофьев осмотрелся, мишени нигде не было. Сержант пожал плечами, бросил дротик на стол и вернулся к сумке.